Как горько смотреть на женщину, которую когда-то любил всем сердцем, всей душой - любил так, что ни минуты не мог быть без нее, - и сознавать, что ты ничуть не был бы огорчен, если бы больше никогда ее не увидел. Трагедия любви - это равнодушие. (с)

Она сидит на диване и чувствует, как под ней в разные стороны разъезжаются подушки.

Несуществующая поза гордой женщины.

Он сидит на стуле, обхватив голову руками. Он не видит перед собой ничего, кроме темноты и черного линолеума гостиной.

Несуществующая поза размышляющего человека.

Тишина.

* * *

Она нажимает на кнопку пульта от телевизора. Холодные руки. Дрожащие руки.
Щелчок.
Черно-белая картинка.
Помехи.
Черт, антенна.
Он поднимает опечаленный взгляд на Сару.
Щелчок.
Цветная картинка.
Помехи.
Черт, колонки.
Он только открывает рот, но его перебивает голос телеведущего:
-Сегодня нас ждут дождь и порывистый ветер. Будьте осторожны. На до…
Щелчок.
Черный экран.
Черт, Майкл, ну кто тебя просил выдергивать провод из розетки?
Тишина.

* * *
Она встает с дивана и направляется на кухню.
-Чай? – оборачивается она и вопросительно смотрит на Майкла.
Он поднимает нерешительный взгляд, но больше не может противостоять своим чувствам. Нет, эмоциям.
-Я хотел с тобой поговорить.
-Черный?
-Я не могу так больше.
-Зеленый?
-Я должен был понять тебя.
-С кусочками ягод?
-Я не могу так жить дальше.
-С листьями мяты?
-Прости меня.

Ее взгляд останавливается на его лице.
Короткий, как предсмертный крик птицы.
Болезненный, как у дворовой собаки, которая идет через проезжую дорогу и хромает на правую ногу. Машины не замечают ее.
А боль с каждым шагом, с каждым взглядом, все сильнее.
Задавите ее.
Спасите ее.
Избавьте от страданий.

-Сахар?

Молчание.

* * *
Они сидят за столом и пьют чай.
Ароматный. Притягательный. Чай из лучших сортов Цейлона.
-Не передашь мне листы бумаги? – Майкл делает первый глоток и обжигается.
Как это горячо.
-Я не могу, - Сара медленно намазывает растаявшее масло на сдобную булочку.
-Почему?
-У меня аллергия, - четко произносит Сара, и пристально смотрит на Майкла. – На бумагу.
-С каких пор?
С тех самых.
Лучше бы спас деревья.
Ей не нужна бумага.
Ей не нужные бумажные цветы. Бумажные человечки. Бумажные лебеди. Бумажные враги.
Ей нужна жизнь.
Живые цветы. Живые люди. Живые лебеди. Живые враги.
Настоящая жизнь.
Не бумажная.

Без планирования побега.
Без планирования свиданий.
Без планирования любви.
Без планирования минут одиночества.
Без планирования жизни.

Жить, думая, что завтра бумажный дом рухнет.
Только лес не спасешь. Не вернешь. Не купишь. Не запомнишь.

* * *
Она сидела на кресле, вчитываясь в каждое слово написанной газеты.
Внимательно, не упуская деталей.
Он сидел на втором кресле и читал газету.
Медленно, не упуская деталей.
Она странно покачнулась в бок, а он уже стоял рядом.
Осторожно, чтобы не упустить.
Сара прикрыла глаза и не смела ничего сказать.
Воздуха не хватало.
Голова начала кружиться.
Тошнота.
В глазах потемнело.
-Нет!
Голова заболела.
Горло сжалось.
Вены набухли.
Сердце хотело выпрыгнуть.
-Сара!
Он взял ее за плечи, и пытался пробудить ее.
Не из сна.
Из бесчувственности и злобы. Злобы за равнодушие. Злобы за одиночество.
Выдох.
Сара тяжело задышала и упала на кресло.
Медленно и красиво.
-Что это было? – он был очень встревожен. Лицо ее стало пунцовым, а глаза блестели. Так ярко, как адский огонь.
-У меня началась икота, и я решила задержать дыхание, - она не моргнула. Так же пристально смотрела на Майкла, как и тогда. За столом.
-Надо было выпить воды, - равнодушие. Он не боится уже за ее жизнь.
-Я не пью простую воду, из-под крана, - опустила взгляд Сара.
-С каких это пор?
С тех самых.

…end…