* * *

Пол с силой вдохнул запах только что сваренного кофе. Горячий пар обжог кончик носа. Он поморщился. Телефон нараспев завёл осточертевшую мелодию, едва он приблизил чашку к губам. Келлерман стиснул зубы. Нет уж, сука, жди, пока я сделаю первый глоток и первую затяжку.

Он залил в горло горький кофе, вдохнул в лёгкие дым, медленно выпустил его, любуясь расплывающимися в сорокоградусном воздухе загадочными туманными фигурами, бросил сигарету с балкона и только после этого отправился отвечать на звонок. Пару секунд он с ненавистью смотрел на вибрирующий на поверхности стола мобильник в надежде, что он заткнётся. Но он прекрасно понимал, что этого не произойдёт. Странно, но он был уверен, что это ожидание ответа не раздражает Сэма. Он знал его настолько хорошо, что не нужно было никакой видеосвязи, чтобы увидеть, что он сейчас делает. Наверняка, сидит на крыльце своего дома в Вирджинии, жует какую-то полуфабрикатную дрянь и задумчиво смотрит на темнеющий горизонт, не обращая внимания на длинные гудки в ухе.

- Да, - раздражённо бросил Келлерман в трубку, зажмуриваясь от утреннего галдежа за окном, пытаясь расслышать собеседника.

- Ты чего так долго? – абсолютно спокойно спросил Сэм.

- На толчок с собой трубку не ношу, сори, - без зазрения совести соврал Келлерман.

- Да? – искренне удивился Сэм. – А я, знаешь ли, не расстаюсь с гарнитурой, попробуй, кстати, отличная вещь…

Его чавканье прекрасно гармонировало с буйством голосов за окном, если в этой ситуации вообще можно говорить о гармонии. В этом сумасшедшем мире совсем не осталось гармонии. Она вся испуганно забилась по европейским музеям и сконцентрировалась в районе Великого каньона. Всё. Никакой тебе чёртовой гармонии, Келлерман.

- Слушай, может, тогда позовёшь к телефону мне того идиота, кому принадлежит идея, что тут бороться нужно их средствами – то есть, совсем без средств?.. – ухмыльнулся Пол. – А я-то думаю, чего мне не хватает к растянутым спортивным штанам и полинявшей майке! Гарнитура. Договорились. Мой труп опознаешь по ней. Если голова останется на месте, конечно.

- Ну, ладно, ладно… - примирительно произнёс Сэм. – Я не подумал.

- Ты забыл, как здесь, Сэм, - тихо ответил Пол.

Повисла пауза. Келлерман даже не пытался её прервать. Не часто разведёшь Сэма на чувство вины. Пусть помучается пару секунд, скотина. Надо же, даже его чавканье затихло. Правда, ненадолго.

- Ладно, не драматизируй, - буднично сказал Мендес. – Во сколько начинаете?..

- В десять за мной заедет Марван.

- Это за городом?..

- Да.

- Что за тип?..

- Сэм, на хрена эти расспросы?.. Тебе не с кем побеседовать, пока ты жрёшь свою овсянку? Со вчера ничего не изменилось, - Пол терпеть не мог, когда его сбивали с ритма. На сегодня назначена операция по обыску бывшего места тайных сборищ. У Али с окраины с севера. И он думал только об этом: как подъехать, что сказать, что пообещать, чем пригрозить, как нацепить прослушку, что делать, если начнётся пальба… Бесполезные расспросы Сэмы уводили его в прошлое, заставляли рефлексировать, а он терпеть это не мог. Всё решено и спланировано. Нужно только всё выполнить.

- Ты меня знаешь, - невозмутимо продолжал Сэм, перемешивая слова с овсянкой. – Я хочу убедиться, что всё пройдёт нормально.

Келлерман, кажется, понял, почему Мендес всегда жрёт, когда звонит ему. Чтобы излишне остро не реагировать. Эти звонки были стрессом для обоих, но Сэм нашёл отличный способ контролировать свою эмоциональную вовлечённость.

- Пошёл в жопу, - коротко бросил Келлерман и отключился.

Кофе допивать было бесполезно. Он молча слил его в раковину, подхватил тюк с одеждой для стирки и спустился на улицу.

* * *

- Дяденька, купите цветы!.. Купите цветы для своей жены!.. – юная чумазая девчушка совала в открытое окно их машины уже успевшие поникнуть от жары растения. Пол старательно отворачивался в другую сторону. Он избегал всяческого контакта во время операций. Не известно, что могло всё перебить.

Они встряли в какую-то пробку из извозчиков, овец и мелких продавцов, которые не замедлили воспользоваться возникшей ситуацией и совали в окна стоявших на месте машин свой товар.

- Марван, ради Аллаха, купи у неё эти чёртовы цветы, - раздражённо бросил он другу. Марван крутил кожаный руль, всеми правдами и неправдами пытаясь свернуть с улицы.

Он молча сунул девчонке бумажку и бросил букет на переднее сиденье. Благодарные возгласы арабки потонули в общем гуле, и она уже неслась к другой машине.

Им удалось выехать за город только через сорок минут. Чёрт, они опаздывали уже на десять минут.

- Никуда они не денутся, - сказал Марван, словно читая его мысли. – Донести некому.

Пол молча кивнул, ожидая худшего. За километр до назначенного места он высунулся в окно и, задрав голову, вглядывался в ослепительное синее небо. Ни единого облачка. Это плохо.

Где-то вверху что-то блеснуло. Его худшие опасения оправдались.

- Привет!.. Сэм, твою мать, убери их оттуда. Они слишком близко. Их видно.

Каждая операция фиксировалась записями наблюдений со спутников. Да что там – вся его жизнь здесь фиксировались спутниками. За это отвечал Сэм. Американские спецслужбы охамели настолько, что их спутники уже можно рукой зацепить. Это в то время, когда у него даже нормальной одежды нет уже шестой год.

- Убрали, Пол. Не кипятись.

Он ещё раз взглянул на небо для контроля – оно было девственно чистым. Марван остался ждать его в машине за поворотом. Нацепив на лицо тряпку, Пол неторопливо отправился к небольшому селению: несколько полуразвалившихся землянок с общим двором. У входа одного из домов сидел какой-то старик: кожа сморщилась из-за знойного климата, глаз почти не было видно, рядом с ним на привязи лежал пёс. Они оба одинаково настороженно смотрели на пришельца. И человек, и животное инстинктивно чувствовали исходящую от него опасность.

Один. Но внутри явно кто-то ещё есть.

У них наверняка где-то спрятана машина. Может быть, даже не одна.

Место было удобное – при необходимости он мог скрыться за одну из хибар, но вот до машины ему вряд ли успеть. Слишком большое расстояние, его, скорее всего, подстрелят, если он бросится к машине.

- Я пришёл с миром, - сказал Пол по-арабски, поднимая руки вверх, - отец, дай воды. Я иду из города, очень устал.

- А чего ты идёшь из города в пустыню, глупый человек?.. – подозрительно зашамкал старик, не двигаясь с места. Пёс залаял, вторя хозяину.

- Я ищу свою судьбу, отец, - Пол понимал, что столкновения не избежать, и просто пытался подобраться поближе.

- Злая у тебя судьба, сынок, - улыбаясь своим беззубым ртом, тот отступал к дому.

Какие-то мгновения они стояли молча, глядя друг на друга и улыбаясь. Он видел каждое его микродвижение. И в тот момент, когда старик завёл руку за спину, Пол пригнулся и отскочил за соседний дом. В следующую секунду пуля звякнула о стену его укрытия. Он услышал голоса. Четверо, пятеро…

Арабы бросились врассыпную. Они не собирались сражаться с американцем, хоть тот был и один. И это было странно. Пол выглянул во двор – он был пуст. И он всё понял. То, что ему было нужно – улики, было в доме. В доме, напичканном самодельными бомбами, которые взорвутся в следующую минуту. Всё, что он успеет унести с собой, - его. Впервые за долгое время, он почувствовал, что как никогда близок к разгадке «Чёрного ветра». Он молнией пересёк песчаный двор и бросился к хибаре. Там среди кучи мусора, вонючих топчанов и грязной посуды он искал то, ради чего пришёл. Плёнки. Здесь были только плёнки, но это было уже очень много. Кассеты успели раздробить на части, чтобы их невозможно было просмотреть, но это мелочи для ЦРУ. Его глаза горели.

- Пятьдесят… сорок пять… сорок… - он отсчитывал секунды, оставшиеся до взрыва. Если он ошибётся – он труп. Убийственная математика.

Даже часть того, что он нашёл, - это был успех. Первый за долгие годы. Он в охапку схватил испорченные кассеты, и в вихре блестящих магнитных лент выбежал наружу. Как быстро он сможет добежать то машины?..

Ему в спину свистели пули старых револьверов. К счастью, он учился не на таком оружии. Раздался взрыв. Пригнув голову и прижимая к груди плёнки, жмурясь от пыли, он нёсся к Марвану. Тот уже заводил двигатель. Он слышал крики позади себя и понимал, что просто так их не отпустят.

- Сэм! Выводи подкрепление!.. Нам нужно уйти!.. – крикнул он.

- Ты чего-нибудь достал?.. – услышал он в ответ флегматичный голос Мендеса.

- Да!.. Плёнки!.. Я достал тебе плёнки, цэрэушная крыса, так что выводи меня отсюда!.. – Пол задыхался от пыли. Машина, пробуксовав глубокую борозду в песке, наконец-то, вывернула на корявую в колдобинах дорогу. По лицу Марвана градом катился пот, он жал полный газ. Заднее стекло машины разбилось. Келлерман обернулся и увидел на сиденье гранату.

- Отлично!.. – Пол выматерился и наугад бросил её в преследователей. – Сколько времени?.. Сэм, твою мать, отвечай!..

- Десять минут, - раздался абсолютно безразличный ответ.

- Долго!.. Сэм, это долго!..

Сэм должен был его вывести. Даже если эти улики ничего не значат, он не верил, что Мендес мог допустить, чтобы его вот так растерзали на части в пригороде Багдада. Пол не задумывался над тем, на чём основывалась эта его уверенность. Дело было даже не в том, что он ценный спецагент. Вечно жрущий флегматичный Мендес его никогда не подводил. Он не любил Ближний Восток и свинтился из Багдада при первой же попавшейся возможности. И этой возможностью был энтузиаст Келлерман. Мендес охотно консультировал его по телефону, высказывал идеи, строил планы – но теперь уже из Лэнгли или из своего дома в Вирджинии в перерывах между семейными обедами. Сэм был его ближневосточным дистанционным учителем, и Келлерман верил, что он его вытянет.

- Где вертолёты, Сэм?! – в ярости крикнул Пол, и в следующую же секунду он услышал приближающийся рокот вертушек.

Спецназ палил по арабам, а арабы палили по их машине. Им удалось оторваться, но времени было ничтожно мало, чтобы добежать до вертолёта. В последний же момент их машина подскочила на пробитой шине и перевернулась. В голове смешался скрежет металла, крик Марвана и запах машинного масла. Он чувствовал, как по его лицу уже тек не пот, текла его кровь – солёная, горячая. Она попадала на губы, и он лихорадочно слизывал её, как будто в этот момент не было ничего более подходящего, чем пить собственную кровь.

Раздирая о камни видавшую виды майку и уже не чувствуя боли, он выкарабкался из машины, таща за собой клубки магнитной ленты. Арабов больше не было слышно, их добил спецназ. Но теперь не они волновали Келлермана. Он обернулся и увидел Марвана. Его лицо застилала кровь – его явно успели ранить, может быть, даже свои. Марван дёргался на месте, морщась от боли и пытаясь высвободиться, но его зажало сиденьем.

- Я сейчас помогу! Марван, не двигайся! – Келлерман рванул к нему, пытаясь освободить друга.

Он почувствовал, как его кто-то схватил и поволок прочь от машины. Пол отпихнулся от нападавшего энергичным ударом «с партера» и направился обратно к машине.

-Агент Келлерман! – солдат утирал ушибленный подбородок. – У нас мало времени.

Его тащил к вертолёту собственный спецназ.

- Твою мать, там мой человек! Его нужно достать!..

- Мы уже ничем не поможем, агент Келлерман…

Но Келлерман даже раненый был сильнее. Из последних сил он отбросил солдата в сторону. И в следующую же секунду Пол почувствовал удар чем-то твёрдым и тяжёлым в затылок и перед тем, как отключиться, он увидел, как взорвалась машина Марвана.

Все звуки мгновенно куда-то исчезли, на глаза набежала тёмная пелена, и наступила полнейшая тишина.

* * *

Он чувствовал собственные тихие стоны, как будто это был кто-то другой. В ушах по-прежнему звенело. Мутные разводы перед глазами никак не желали собираться в одну картинку.

- Лежите спокойно, - услышал он мягкий женский голос. – Анестезия ещё не прошла, и мне нужно доделать операцию.

Он видел какие-то очертания перед глазами и широко улыбнулся, несмотря на жуткую боль в висках.

- Вы прекрасны… - прошептал он и снова отключился.

----------------