* * *

Пол подал Мендесу руку, помогая тому подняться, и сделал шаг назад. Он внимательно разглядывал его, скрестив руки на груди, как будто ещё сомневался, что неожиданный гость – это и есть его ненавистный начальник из Лэнгли. Сэм тяжело дышал и смотрел на Келлермана с лёгким укором.

- Крепко ты, дружок, меня, - покачал он почти совсем седой головой, проводя рукой по толстой покрасневшей шее. У него было такое сосредоточенное лицо, словно он пытался оценить масштабы своих повреждений. Убедившись, что ничего серьёзного не произошло, он осмотрелся.

- А квартирка у тебя ничего так…

- Надеюсь, мой вопрос очевиден, - мрачно сказал Пол, игнорируя попытки Мендеса перевести разговор на нейтральную тему.

- Я что, не могу приехать тебя навестить? – всплеснул руками Сэм. – Я ж за тебя волнуюсь, ты у меня, в конце концов, лучший…

Пол криво усмехнулся. Он слишком хорошо знал Сэма, чтобы верить ему на слово. Но Сэм, похоже, и не очень-то старался убедить его в искренности своих намерений.

- Ну, ты не рад, что ли?.. – искренне удивился он, по-хозяйски открыл один из кухонных шкафчиков и выудил оттуда бутылку красного вина. – Я приехал проконтролировать ситуацию, мне не слишком нравится то, что происходит в последнее время, - добавил он уже серьёзнее, разглядывая этикетку на бутылке. – А говорят, что в пустыне красное вино лучше не пить…

- Уж не на яростное ли вино Вавилона намекаешь*? - съязвил Пол, по-прежнему с подозрением разглядывая Мендеса, который у него на кухне уже чувствовал себя так, будто прожил здесь несколько месяцев.

- Ага, пару бутылок этого пойла, и мы с тобой точно заговорим по-вавилонянски, - Сэм или не понял его, или сделал вид, что не понял. В этом он был мастер. Впрочем, и в католической школе он тоже не учился. – А был ли вообще такой язык? – живо интересовался он, словно это было всё, что его действительно занимало в эту секунду. Он продолжал шарить по ящикам в поисках штопора.

- Я не совсем расслышал, почему ты здесь, - Пол достал из ящика штопор и протянул его Мендесу. Тот не спешил с ответом. Открыв бутылку и налив в бокал тёмно-красную тягучую жидкость, Сэм закатил глаза и с удовольствием причмокнул.

- Потому что хочу лично всё контролировать, - он, наконец, оторвался от вина и подмигнул ему. – Ты не слышишь меня – ты слышишь Хани. Хотя это я – твой начальник, и это я двадцать часов в сутки звучу у тебя в ушах, как чёртово радио.

Пол чуть не расхохотался. Сэм ревнует его к Хани?..

- Как это мило, Сэм, - улыбнулся он. – Ты хочешь вызвать Хани на дуэль?.. И всё из-за меня?..

Сэм посмотрел на него поверх стёкол очков и губы его растянулись в его обычной издевательской улыбке, которую Келлерман про себя всегда считал слегка придурковатой.

- О, за тебя я буду сражаться не только с Хани!.. - ответил Мендес голосом, полным театральной драматичности, - твоё здоровье!.. – он вновь глотнул из бокала и зажмурился от удовольствия. Пол махнул рукой: всё равно из него сейчас ничего не вытянуть. А его хитроумные планы рано или поздно всё-таки выплывут наружу. А до тех пор, он будет вести себя, как сейчас: как неуклюжий вечно потеющий от волнения заискивающий клерк.

- Как долетел? – он решил сменить тему.

- Ой, отлично, - Сэм уже переместился в гостиную и с удовольствием развалился в кресле. – Всю дорогу смотрел этого «Посейдона». Ну, знаешь, тот, что новый сняли…

- Ага, - кивнул Келлерман, в очередной раз удивляясь, как Мендесу удаётся быть таким, какой он есть, и по-прежнему работать в ЦРУ. – Я смотрю, ты уже вполне адаптировался здесь.

На лице Сэма вновь мелькнула его идиотская ухмылочка, и он, облизнув покрасневшие от сладкого вина губы, сказал:

- Я давно уже адаптировался тут, дружок.

* * *

На следующий день они вдвоём отправились к Хани. Сэм решил не снимать номер в гостинице, и теперь тучный начальник Келлермана беззаботно храпел у него на диване. С утра Пол еле растолкал его. Он приехал почти без вещей – только деньги и паспорт, и Келлерман искренне надеялся, что скоро Мендес уедет и даст ему нормально работать. Теперь, когда Сэм был совсем рядом, игнорировать его было намного сложнее.

- Как там Бисар? – спросил он по дороге в штаб-квартиру ГРУ.

- О, отлично, - рассеянно ответил Мендес. Он строчил что-то в своём потрепанном блокноте и отвлекался с большой неохотой. – Когда к ней приехала Салима, ей стало повеселее…

Полу показалось, что он ослышался.

-Салима? – изумлённо переспросил он. – Какая Салима?.. Как?..

- Ну, та тётка из Багдада, которая тебя на ней женила, - буднично пояснил Мендес. Теперь он смотрел на него поверх очков и ухмылялся.

- А что она делает в США?.. – Пол не мог отойти от шока, силясь представить Салиму на улицах Вашингтона. По его представлениям, это было сродни стихийному бедствию.

- Твоя жена её вызвала, - терпеливо отвечал Мендес, как ни в чём не бывало.

- Вызвала? – Пол окончательно растерялся.

- Она у тебя смышлёная. Сразу сообразила, что нужно делать, - умилился Сэм, и в его словах Пол уловил насмешку. Но ему плевать было на насмехательства Мендеса – он чуял угрозу. Салима – женщина решительная. От неё всего можно ожидать.

- Это была не самая лучшая идея, - пробормотал он, надев тёмные очки и отвернувшись к окну.

- Дружок, это твоё дерьмо. И я к нему не имею никакого отношения. Разгребай сам, - Сэм пожал плечами и вновь принялся за свою писанину.

Когда они въехали во внутренний двор штаб-квартиры иорданской разведки, Келлерман с трудом оторвался от тревожных мыслей о Салиме в Вашингтоне и сосредоточился на Хани. Его встреча с Сэмом, которая должна была состояться через несколько минут, беспокоила его.

«Нужно было расколоть Сэма вчера, выбить из него цель приезда», - корил он себя, с досадой поглядывая на Мендеса, пока телохранитель Хани вёл их по витиеватым коридорам здания ГРУ. Пол понимал, что Сэм вполне способен выкинуть какой-то фокус, и тогда он растеряет остатки доверия и уважения Саалима. Сэм, насвистывая, следовал за их проводником, не обращая внимания на окружающее их великолепие этого восточного сооружения, которое так поразило Пола, когда он впервые оказался здесь. Он окинул быстрым взглядом своего агента и негромко заметил:

- Ты нервничаешь, дружок.

- Назови мне хотя бы одну причину, почему мне не стоит нервничать, - сухо отозвался Келлерман.

- Знаешь, великий Сэм Снид** однажды сказал: «Если ты не думаешь о влагалище, значит, ты просто не сконцентрировался», - Сэм плутовато подмигнул ему. – Мой дорогой, - насмешливо добавил он.

Пол посмотрел на него долгим выразительным взглядом.

- Уж лучше иди молча, Сэм, - буркнул он в ответ.

Хани ждал их в том самом конференц-зале, где они впервые встретились с Полом. Почему-то он никогда не принимал посетителей у себя в кабинете – Келлерман ни разу там не был. Хани всегда предпочитал эту просторную светлую комнату с выходом в сад.

- Хани Паша, спасибо, что уделили нам время, - Пол почтительно кивнул и пожал Саалиму руку. Несмотря на раннее время, Хани, как всегда, выглядел безукоризненно: строгий, идеально выглаженный дорогой костюм сидел на нём безупречно, движения были точны и выверены, он гордо возвышался за столом, как горный ястреб. Его тёмные глаза рассматривали Мендеса со смесью любопытства и недоверия. Он протянул ему руку:

- Сэмюэл…

Келлерман не мог скрыть от себя, что помимо тревоги, испытывает острый интерес к встрече этих двух настолько не похожих людей. Трудно было даже представить ещё кого-то, кто бы настолько отличался друг от друга. Это была встреча двух противоположностей, сближений двух полюсов, и Пол сел в стороне, заняв место поудобнее, чтобы не упустить ни единой детали этого столкновения гордости и беспринципности. Он предчувствовал, что ничего хорошего из этой встречи не выйдет, но уже не в силах был чему-то помешать. Оставалось только смотреть.

Хани старался держаться, как обычно, но от Пола не ускользнула лёгкая брезгливость в его взгляде. Ещё бы - Сэм выглядел с утра, как обычно: неизменный мятый серый пиджак, несвежая рубашка, взлохмаченный ёжик волос, съехавший на бок пояс от брюк. Мендес с силой тряс протянутую для рукопожатия холёную руку Хани.

- Мне нужен тот парень из амманской ячейки, которого вы завербовали недавно, - заявил он вместо приветствия.

Келлерман замер. Он ожидал от Сэма чего угодно, только не этого. На лице Хани не дрогнул ни мускул, но взгляд его скользнул в сторону сидящего в стороне Пола.

- На Келлермана не смотри. Парень молчал. Моджахеды, может, и не пользуются мобильными телефонами, но вы же своим пользуетесь, - деловито пояснил Сэм, подмигивая Саалиму. Пол с ужасом понял, что Мендес намекает Хани на то, что ЦРУ прослушивает его разговоры.

Но к счастью, Хани уж слишком недолюбливал Сэма, чтобы не сдерживать при нём свои эмоции.

- Присаживайтесь, - спокойно сказал он, словно не расслышав насмешливых слов Сэма, указывая тому на кресло напротив. Но тот и не думал садиться.

- Не говорите пока ничего, дайте мне сказать, - Сэм примирительно улыбнулся. Хани выжидающе смотрел на него.

- Спасибо! – торжественно провозгласил Сэм, широко расставляя руки. Казалось, ещё секунда – и он заключит Хани в объятия. Перестав удивляться, Келлерман с любопытством и ужасом наблюдал этот спектакль.

- Спасибо!.. Вы проделали отличную работу, завербовав этого парня Каруби…Катими… - Сэм запнулся. Тяжёлый вздох беззвучно вырвался из широкой груди Пола. Нет, они не выйдут отсюда живыми. Чтобы выбраться отсюда, ему придётся перебить половину ГРУ, а ему бы этого очень не хотелось…

- Карами, - терпеливо поправил Мендеса Хани, снисходительно дожидаясь, когда тот закончит свою речь. Но в его позе и голосе чувствовалось нарастающее раздражение.

- Карами, - охотно повторил Мендес, и Пол не сомневался, что он тут же забыл это имя. – А теперь нам нужно продолжать работу. И он нам нужен, - Сэм кивнул, давая понять, что закончил своё выступление.

Взгляд Хани оставался таким же жёстким.

- Нет, - твёрдо произнёс он и покачал головой.

Пол понимал, что было бы в высшей степени наивно ожидать от Саалима какой-то другой ответ. Вряд ли Сэм рассчитывал на согласие Хани. Келлерман смотрел на своего начальника и понимал, что сейчас он не в состоянии предугадать, каким будет следующий его шаг.

На лице Сэма появилась почти радостная ухмылка, как будто всё шло, как он задумал. Он взял кресло и, с силой плюхнувшись в него, придвинулся поближе к Хани.

- Ну, вы как-то фрустрировали меня своей категоричностью, Хани, - он смотрел на Хани поверх очков широко распахнутыми глазами и немного по-идиотски улыбался.

- Почему, Сэмюэл? – спросил Хани почти с любопытством.

- Ну, потому что мы партнёры, а партнёры обычно помогают друг другу, - с обидой проговорил Сэм. – У вас есть что-то, что может мне помочь. А вы не хотите мне это отдавать. А я вам тут пытаюсь объяснить, как это важно…

Саалим раздражённо передёрнул плечами и сложил руки на груди. Синий камень его перстня тихо мерцал в утренних лучах солнца, льющихся из сада.

- Важность не заменяет методы, которые работают, на методы, которые не работают, Сэмюэл, - нетерпеливо пояснил он.

- Так, а кто тут вообще налоги платит? – нагло поинтересовался Мендес, оглядываясь вокруг в поисках поддержки. – Знаете, - перешёл он на доверительный шёпот, наклонившись к Хани совсем близко, как обычно сплетничают на кухне старые домохозяйки, - было бы очень неприятно для всех нас, если моему президенту пришлось бы звонить вашему королю и объяснять, что к чему… - он многозначительно уставился на Саалима, но того было не испугать такими примитивными угрозами.

- По вопросам разведки, Сэмюэл, вы разговариваете с королём прямо сейчас, - с достоинством произнёс он.

- Да что вы?.. – почти искренне удивился Сэм.

- Именно так, - кивнул Хани.

И тут Келлерман увидел, как впервые за весь разговор Мендес перестал играть дурашливого клоуна в бездарном провинциальном спектакле. Сэм стал таким, на которого, несмотря на все его подставы, Пол продолжал работать все эти годы. Именно этот образ Мендеса возникал где-то на задворках его подсознания каждый раз, когда он заставлял себя поднимать трубку, отвечая на очередной его звонок.

- Тогда, ваше величество, я говорю вам, что мне нужен контроль. В качестве услуги Соединённым Штатам, - жёстко сказал он, отбрасывая нелепое заигрывание.

- Вы его не получите, - не медлил с ответом Хани.

- Я бы сказал вам, что мы будем осуществлять контроль вместе, но это было был неправдой, - спокойно продолжал он. – Настоящие разведывательные операции должны оставаться секретными всегда. Но вам, американцам, понятие действительной секретности не знакомо – у вас же демократия, - усмехнулся он.

Сэм с досадой оглянулся на телохранителя Хани, застывшего в углу комнаты. Тот медленно положил руку на кобуру у пояса.

- Я знаю своё дело, - добавил Хани уже мягче и заглянул Мендесу в глаза. – Я никогда не подводил вас, разве не так?..

- Нет, не подводили, - медленно произнёс Сэм, прямо глядя ему в глаза. – Но вы уверены, что сейчас это не произойдёт впервые?

Пол в замешательстве смотрел на них, переводя взгляд с одного на другого. Исход этой встречи по-прежнему оставался для него неизвестным.

- Смысл ускользает от вас, мистер Мендес, - почти дружелюбно проговорил Хани. – Карами ничего не знает. Мы так не работаем. Я спрошу его, когда придёт время. Вы довольны?..

- Почти, - ответил Сэм, и полез за чем-то в широченный карман своего пиджака, откуда секунду спустя достал мятое чёрно-белое фото и протянул его Хани. Пол не выдержал и подошёл к столу, чтобы повнимательнее рассмотреть изображение.

Хани потемнел. Он не отрывал глаз от фотографии, и на лице его появилось выражение поражения.

- Может, вы, ребята, и изобрели алгебру. Но мы научились ею пользоваться, - тихо произнёс Сэм.

Пол посмотрел на снимок и похолодел. Перед ним была неизвестная фотография Абу Фассана. И – что было хуже всего – снимок был явно из последних. Келлерман не видел этого фото раньше.

- Вы узнаёте его? – спросил Мендес Хани.

- Это недавняя фотография Абу Фассана, - процедил сквозь зубы Саалим, с ненавистью глядя на американца.

- Думаю, у вас такой нет. Она ваша. Я отдаю её вам, - Сэм развёл руками в знак того, что ему нечего скрывать от Хани. Он сделал многозначительную паузу и вновь взглянул на Саалима поверх очков. – Я отдаю её вам, потому что мы партнёры. Итак, я выполнил свою часть сделки. И я жду взаимности. Отдайте мне Карами.

В комнате повисло напряжённое молчание. Пол видел, что Сэм загнал Хани в угол. Тот переводил колючий взгляд с Мендеса на Келлермана, но не говорил ни звука.

- Инса, - сказал он наконец, сверля Мендеса чёрными, как угли, глазами.

Пол наклонился к своему американскому начальнику и равнодушным голосом переводчика, за которым едва скрывалась насмешка, пояснил:

- Это означает: «Мне очень, очень жаль».

- Я знаю, что это означает, - отозвался Мендес раздражённым шёпотом.

Ему удалось унизить Хани, показать свою власть, незаметную на первый взгляд. Но склонить начальника иорданской разведки, который в этих отношениях представлял короля, к унизительному сотрудничеству у него не получилось. Келлерман знал – Сэм не остановится, он вывернется, найдёт лазейку. Пол не знал, на чьей он был стороне. Ему надоели политические игры – он пытался честно делать свою работу. Но сейчас, оказавшись между молотом и наковальней, он не знал, кому доверять и на кого полагаться.

Они покинули здание ГРУ ни с чем. Хани попрощался с ними так же вежливо, как и встретил их, но Пол не чувствовал прежнего доверия. И дело было совсем не в нём. Дело было в Мендесе. Хани увидел его в деле и понял, что не может доверять никому из его людей.

- Сэм, ты вёл себя, как последняя свинья, - заметил Пол по дороге обратно. – Что, до сих пор думаешь про влагалище?..

Сэм, казалось, уже позабыл о неприятном разговоре с Хани и двигался в своих планах дальше. Напевая что-то себе под нос, он привычно вставлял в ухо гарнитуру. И это Полу не понравилось. Он знал Сэма – вряд ли он рассчитывал всего на один вариант. А вот что он держал про запас – это Келлерману было неизвестно.

- Не будь таким умником, Пол, - миролюбиво произнёс Мендес, открывая свой лаптоп и с лёгкостью устанавливая его на своих больших коленях. – Что касается Хани… Он умен. А ещё он высокомерен. И это его погубит.

- Ты сейчас точно о нём говоришь? – язвительно переспросил Келлерман.

- Ты, главное, не отбивайся от своих, дружок, - пробормотал Мендес, не отрывая глаз от монитора.

- Твою мать, Сэм, - вспыхнул вдруг Пол, - какого чёрта ты мне ничего не сказал про это фото?.. Ты не подумал, что я бы мог его использовать в своей работе?.. Тебе так важно было ткнуть этот снимок в лицо Хани?.. Что ещё ты от меня скрываешь?..

Мендес изумлённо развёл руками – как и тогда, в разговоре с Саалимом.

- А что ты хочешь знать?..

- Его настоящее имя, место рождения, данные о семье… Мне нужно всё, что ты вытащил с тех плёнок, который я достал в Багдаде.

- Настоящее имя Абу Фассана – Сулейман Ал-Карим. Родился в Сирии. Средний класс. Его семья была вырезана Хафезом Асадом****, после чего он переехал в Саудовскую Аравию. Изучал физику и машиностроение – сначала в Эр-Рияде***, потом здесь, в Аммане. Учился в аспирантуре в Университете Северной Каролины.

Пол понимал, о каком человеке говорит Сэм. Такие гордятся своим унижением. В мечети они смиренны и покорны. Но где-то в подвале какой-нибудь штаб-квартиры они делают свои видеозаписи, на которых они описывают, что сделали и что собираются сделать. Фальшивое унижение, фальшивая покорность – всё, чтобы оправдать свои действия. Его самолюбие сильнее, чем его вера, но его приспешникам об этом, конечно, неизвестно. Это делает его более опасным, но это и делает его уязвимым. Его гордость – тот ключ, который может открыть тот самый подвал, где прячется этот ублюдок.

До самолёта Сэма оставалось пять часов и Пол, хоть и не верил в успех своих действий, всё-таки решил попытаться отговорить Мендеса от его планов относительно Карами, которые тот уже наверняка строил в уме.

- Сэм, - он поставил перед Мендесом три бутылки пива, - я тебя прошу: не делай ничего с Карами. Оставь его в покое. Хани вышвырнет меня из страны, я тебе это гарантирую. И тогда обо всей этой операции можно забыть.

Они сидели на балконе его амманской квартиры. День выжался жарким, а кондиционера у него не было. Балкон выходил во внутренний двор, и в тени дул прохладный ветерок, приятно обдувая кожу. Пол вытянулся на старом шезлонге. Сэм пялился на крепкий оголенный торс своего агента и печально вздыхал:

- Эх, где мои годы…

Келлерман усмехнулся.

- Ты всего-то на двенадцать лет меня старше.

- Дружок, в армии двенадцать лет – это огромная разница… - философски заметил Мендес, похрустывая фисташками.

- Сэм, насчёт Хани…

- Пол, ты не можешь доверять Хани, - перебил его Сэм, глядя на него поверх очков. Его взгляд был таким же серьёзным, как и сегодня – в конце разговора в ГРУ. – Тебе ясно?..

- Мне ясно, Сэм.

Мендес удовлетворённо кивнул и открыл очередную бутылку пива.

- Так, а теперь нам с тобой нужно хорошенько напиться. Я хочу выспаться в самолёте. Мне детей завтра вести на «Короля-льва». Опять, - Сэм обреченно вздохнул, и лицо его сделалось таким несчастным, как будто ему предстояло отработать несколько смен сверхурочно.

- Никогда не заводи детей, дружок, - посоветовал он и забросил в рот очередную порцию фисташек.

- Сэм, ты ведь слышал, что я сказал, да?.. – Келлерман смотрел на него, и не верил, что у него самого ещё осталась хоть какая-то надежда на порядочность начальника. – Не трогай Карами.

- Да, конечно, - рассеянно откликнулся Мендес. – Никогда, что ты…

И вновь Пол не верил ни единому его слову.

---

* Новый Завет, Откровение Иона Богослова (Апокалипсис), 14 книга, стих 8: «Пал, пал Вавилон, город великий, потому что он яростным вином блуда своего напоил все народы». Те, кто пил «вино блуда», будут пить «вино ярости Божией» (Апок. 14, 10; 18, 2-7).
** Сэм Снид – великий американский гольфист (1912 - 2002). Славился не только своей игрой, но и чувством юмора.
*** Эр-Рияд – столица Саудовской Аравии.
**** Хафез Асад - сирийский военный, государственный и политический деятель, президент Сирии с 1971 по 2000, генерал. Правление Хафеза Асада фактически являлось диктатурой.