Я иду по длинному, темному коридору с множеством дверей и захожу почти в каждую из них, крепко прижимая к себе большую, потрепанную папку. Каждая новая дверь, захлопывающаяся за моей спиной, отражается в папке документом с роковой надписью «Отказать». И я должна была бы уже утонуть в собственном отчаянии, но папка, находящаяся у меня в руках, не позволяет мне сделать этого. И я борюсь…

Я уже привыкла, если можно привыкнуть к такому, и, переступая через порог, громко произношу: «Здравствуйте, меня зовут Вероника Донован. Я представляю интересы Линкольна Бэрроуза». Меня слушают, безучастно покачивая головой во время моего рассказа, и я знаю, что им плевать, но я борюсь, а затем ухожу, добавляя в дело Линка новый документ.

Иногда я отчаиваюсь, но лишь на секунду, в те моменты, когда никто не сможет увидеть этого. Я выхожу из очередной комнаты, прислоняясь к стене, глубоко вздыхаю и ловлю себя на мысли о том, что больше нет сил. Проходит несколько секунд, и я вспоминаю про время, безжалостно убегающее от нас со скоростью света, и открываю следующую дверь.

Приходя вечером домой, я принимаю ванну, ужинаю и возвращаюсь к работе. До глубокой ночи разбирая и пересматривая полученные документы, читая юридическую литературу, в надежде найти хоть что-нибудь, что поможет спасти тебя.

Сегодня все по-другому. Так бывает. Ничего не хочется, даже есть, я просто забираюсь под одеяло с бокалом вина и сижу в тишине, размышляя о своей жизни, об одиночестве.

Я знаю, что если бы рядом был кто-то родной и любимый, все было бы иначе. Возвращаясь с работы, мы бы ужинали вместе, обсуждая события и новости прошедшего дня. Затем ты бы уходил спать, целуя меня на прощание, а я продолжала бы работать допоздна. Просыпаясь среди ночи и не находя меня рядом, ты выходил бы в гостиную и долго ворчал на меня за то, что я снова заработалась. А под утро, приходя в спальню и видя твой безмятежный сон, я бы слегка улыбалась от умиления и, прежде чем уснуть, долго рассматривала родные черты твоего лица. Но все это только мои мысли…только мечты…

В тот день все было также, и, не желая дольше оставаться с подобными мыслями наедине, я решила бежать прочь. Я долго бродила по улицам, рассматривая прохожих и разноцветные витрины, и, лишь замерзнув окончательно, зашла в бар. Мне повезло, там было людно. Выбрав столик, чтобы быть в уединении, но в тоже время в центре событий, заказала бокал вина. Непонятные мужчины, в поисках развлечений на вечер, кружили вокруг меня, но не сегодня, хотя правильнее будет сказать, никогда это не интересовало меня.

Вдруг, переводя взгляд с очередного подошедшего мужчины в сторону барной стойки, я заметила до боли знакомую спину, ту, которую бы смогла узнать из миллиона других, и меня сразу бросило в жар. Это был Майкл. И в этот момент в голове кто-то отчетливо произнес: «Я хочу любви. Сегодня. Сейчас».

Уже не обращая внимания на ухажера, я поднялась и направилась к нему. Он сидел, немного опустив плечи, со стаканом виски в руке, а рядом стоявший друг, уже явно утомил его своими разговорами. Приближаясь, я слышала их разговор, поэтому оказавшись рядом с Майклом, с улыбкой произнесла «Детка из отдела кадров. Майкла никогда не интересовали блондинки».

Я смотрела в его глаза и видела, что он рад этой встрече или мне просто хотелось так думать. В тот раз я впервые заметила, что он обворожительно улыбается, я никогда не смотрела на него так, как тогда. Но с нашей последней встречи прошло так много времени, что я не знала с чего начать, о чем спросить.

Через некоторое время, то ли от выпитого вина, то ли от улыбок и голоса Майкла, мне стало очень тепло и спокойно, и, освободившись на время от рамок, сковывающих меня внутри, я принялась без умолку болтать о своей жизни и разных глупостях.

Вечер прошел восхитительно, и мне так не хотелось, чтобы он заканчивался. Выйдя из душного и людного бара, мы еще некоторое время гуляли по улицам, наслаждаясь выпавшим снегом и огнями ночного города.

Я даже не заметила, как мы оказались у него. После долгой прогулки на высоких каблуках я устала, и мне захотелось снять обувь, расположится на его уютном диване и заснуть. Но замечтавшись об этом, я вдруг оступилась, и он легко и непринужденно подхватил меня, как будто, так и должно было быть. Там были только мы – я и он. Я старалась не дышать, лишь бы не сделать лишнее движение, и он затаил дыхание тоже. Так бывает, когда два человека, оказавшись рядом, просто хотят любви.

Он слегка касался моих волос и, немного склонив голову, его губы, так же, как и его пальцы, лишь слегка касались моих губ. И какая-то неведомая сила, наблюдающая за нами со стороны, с силой толкнула меня в его объятия, и я сдалась… Он нежно, но в тоже время жадно целовал мои губы, своими длинными пальцами ласкал мое тело, и я растворялась в его руках, отдавая ему взамен всю нежность, на которую была способна.

Он спал. Крепко, но в тоже время так обычно обнимая меня во сне, как если бы мы были вместе уже много лет, и от него исходило удивительное тепло. А я не спала, не могла заснуть. Я понимала, что утром все закончится, и я не знала, как дальше жить…

Мы не говорили об этом утром. Проснувшись, он по обыкновению, по привычке чмокнул меня в щеку, приготовил завтрак, и мы долго сидели за столом, непринужденно болтая. Но я знала, и он знал, что это только видимость…

После завтрака я засобиралась домой. Я уже готова была уйти, но не могла, я знала, что не могу уйти вот так, ничего не спросив, ничего не сказав. И, как будто прочитав мои мысли, он дотронулся до моего плеча, внимательно посмотрел на меня, вздохнул, видимо, пытаясь найти слова, и, проведя рукой по моей щеке, сказал:
«Ви…»
«Я знаю…» - и я действительно все знала, и теперь уже не хотела слушать, то, что скажет он, так как он сожалел… и это все, что я должна была знать тогда. И еще я заметила, что его взгляд, вчера казавшийся мне таким родным, сегодня был уже таким незнакомым. И я ушла…
С тех пор мы больше никогда не говорили об этом, не позволяли себе вспоминать…

Сегодня снова и снова воспоминания посещают меня. Я тряхнула головой, в надежде отделаться от этих мыслей, теперь Линк в тюрьме, и у нас просто нет времени думать об этом. Мы лишь старые, добрые друзья, борющиеся за спасение близкого человека.

А потом я узнала, что и он осужден. И в этом мире осталась только я и моя борьба за них. И я снова шла по тем же самым коридорам с множеством дверей, на этот раз, держа в руках уже две папки.
Но он, Майкл, не хотел моей борьбы, а я все пыталась и пыталась… Редкие встречи в комнате для свиданий, мои жалкие попытки убедить его бороться, все тщетно.

После суда я пришла к нему на свидание в Фокс Ривер, чтобы снова попытаться переубедить его. И, видимо от отчаяния или от резко наступившего одиночества в этом ужасном месте, он крепко обнял меня на прощание, первый раз с тех самых пор… но что-то было не так… Сердце неприятно заскулило и, утопая в его объятиях, я с горечью поняла, что нет больше того удивительного тепла, исходившего от него в тот вечер… все замерзло…