- Привет. Извини, мне удалось достать только такую.

Я знала, что Майклу хотелось бы получить любую другую фотографию, только не эту. Последнее фото Сары, с газетой. Святой Рите, покровительнице отчаявшихся, сюда нет доступа. Как я его получила - выше нашего понимания. Да и зачем об этом думать? Когда дают - нужно брать.

Уголок ада, похожий на Сону. Лишь нет такой камеры, куда бы заглядывали первые солнечные лучи. Там, на земле, - была. Никто, даже Майкл не пытается отсюда сбежать. Потому, что за пределами, за стеной еще хуже. Черные крылатые демоны, выставленные по периметру явно для проформы, скучают. Мои визиты - единственное их развлечение, но всякий раз мы с Майклом оставляем им лишь разочарование. Мужчина и женщина вдвоем: женщина откровенно к нему неравнодушна, мужчина целую вечность без секса - и ничего не происходит. Ничего не происходит! Временами стражи бывают настолько возмущены, что кричат и угрожают, требуя зрелища.

Я давно перестала спрашивать "как ты?". Он неизменно ответит "нормально". Кому это знать, как не мне. Но он неуловимо меняется. Не внешне, нет. Шрам на лице мне давно знаком, как и небольшой черный кружок на правом виске. Немного опаленный по краям, но если не зацикливаться на том, как он появился, можно допустить, что это крупная родинка. На левом виске такая же, только совсем маленькая. Просто симметрия. Глаза. Глаза не такие, как в прошлый раз. Совсем сумрачные, будто занавесками прикрыты. Ничего, что могло бы причинить мне боль, он не выкажет во взгляде. А я снова сделаю вид, что у него получается.

Я делюсь новостями. ЭлДжей женился. Линк все так же проклинает себя за то, что не сумел уговорить тебя уехать с ними в Европу. Есть одна милая женщина, которая хотела бы приглушить его боль, но Линк будто выстроил стену, и к нему не пробиться. Давно ли он стал похожим на тебя? Прежде вы были такими разными. У Сукре с Марикруз уже двое детишек. Второго такого папочки на всем белом свете не сыщешь. Майкл улыбается. Не может не улыбнуться. В следующий раз придется что-нибудь выдумать, чтобы уголки его губ опять приподнялись.

Добавлено (19.01.08, 18:15)
---------------------------------------------
Я умолкаю - нечего больше сказать. Но он продолжает смотреть мне в лицо, он ждет. Чтобы я снова рассказала о Саре. Он напряжен, но об этом свидельствуют лишь выступившие на лбу капли пота. И я повторяю - слово в слово. Она обрела покой. И, наверное, даже счастлива потому, что не помнит плохого. Не помнит, как плакала, открыв дверь лазарета, как колола смертельную дозу морфия, как задыхалась в ванне, когда Келлерман ее топил, как застрелила Кима, как Сьюзен схватила тот огромный армейский нож... Там помнят только хорошее. Она помнит, что ты любил ее.

Его трясет, точно от холода, хотя в аду, как и положено - настоящее пекло. Он смотрит на фотографию, закрывает лицо ладонями, чтобы я не видела, как он кусает губы, пытаясь справиться со слезами. Он справляется. Он сильный - не позволит себе получить хоть небольшое облегчение. Считает, что не имеет на него права. Ад на то и ад, чтобы страдать. Искупать вину. Вечно. Без надежды, что когда-нибудь она будет искуплена.

Со стороны кажется, что он просто устал и сидит, уронив голову. Бритый седой затылок беззащитен и трогателен. Время, отведенное на посещение истекает, я касаюсь его плеча. Он глядит на меня, и я понимаю, что со мной, с моим лицом что-то не так. Он отирает мне щеки прохладной ладонью, - я и не заметила, что плачу.

- Иди ко мне. - Его голос, его шепот едва слышим. Он крепко обнимает и прижимается губами к моим волосам. У нас еще есть бесконечные пять минут. И демоны, столпившиеся вокруг, так и не дождутся желаемого.

Бесконечные пять минут, прежде, чем ему придется меня отпустить. Он молча проводит до самых ворот и спросит, когда мы снова увидимся. Молча спросит. И я молча отвечу "не знаю". Напоследок он скажет: "Поговори с Линком", и я кивну.