Глава 1.
Свобода – это фикция.

Запах моря и машин глупо смешали с запахом какой-то восточной еды владельцы ресторанчика под названием "Дью Жуан". За одним из четырех плетеных столиков сидел высокий мужчина крепкого телосложения. Он прогнал взглядом официантку, закрыл руками глаза, и о чем-то напряженно думал.

Знакомьтесь, Линкольн Барроуз. Он абсолютно свободный человек. Но свобода - это фикция. Ее придумали для детей, чтобы они хотели освободиться от родительской опеки, став сообразительными и образованными. Свободы нет. Одно из условий взрослой жизни - обязательства. Обязательства, мать их...

У Линкольна две минуты, чтобы отдышаться. А потом опять все с начала. Нужно опять о чем-то думать, нужно куда-то идти.
“Разве эта та свобода, которую я пытался обрести?” Нет. Меньше всего Барроузу нужна вот эта свобода.
“Что это вообще? Ирония судьбы? ЕЕ насмешка? Почему все так?” - думал он. Риторические вроде вопросы. Но получить ответы хотелось нестерпимо.

Стучит в висках. Навязчивые мысли подступают к мозгу и копошатся там как черви, разъедая его.
Хочется громко закричать, чтобы прогнать все мысли. Хочется нырнуть в воду с высокого пирса, чтобы очиститься от навязчивых идей. Хочется нестись на огромной скорости по шоссе, чтобы мысли не успевали добраться до него...

***
Острая корейская дрянь умудрилась устранить чувство голода. Отель, кажется, находился в паре кварталах отсюда. Денег хватит, от силы, на неделю проживания в самом дешевом номере. А что потом?
Решив, что принять душ и выспаться сейчас важнее, Барроуз направился к зданию с красной крышей, которым вроде и был отель.

Проснувшись только к следующему утру, Линкольна вновь охватили мерзкие размышления. Он начинал ненавидеть все мысли. Осознавать происходящее гораздо тяжелее, чем ему казалось. Он никогда прежде настолько не понимал брата, который постоянно твердил о жертвах их плана. Линкольн, казалось, был настолько занят побегом, что не понимал насколько далеко зашел. И, слава Богу. Хотя, наверное, Вероника была бы жива, а Багвелл за решеткой… Но все могло пойти по-другому…

Меланхолия, охватившая Линка, не нравилась ему. Эти чувства были Барроузу совершенно не свойственны. Задумчивость – это скорее для Майкла. Снова вспомнив о брате, Линкольн, казалось, больше усугублял свои страдания, но вовремя взял себя в руки. “Стоп. Стоп… Пусть все будет, как должно быть”, – эти мысли успокаивали, давали, как это ни странно, надежду. Хотя в глубине души, он и понимал, что бездействие только ухудшит его положение.

Поднявшись, он мимоходом осмотрел свое лицо в зеркале. И это мгновение само подсказало Барроузу куда направиться.

-Мэм! Мэм, простите. Вы говорите по-английски? – сказал Линкольн, обращаясь к пожилой сеньоре за прилавком грязненького магазина.
Седовласая дама начала что-то лепетать по-испански, а затем крикнула:
-Мария! Мария!
Из-за занавески у прилавка вышла девушка лет 20 – 25. Серенькая, неприметная, в больших очках с толстыми линзами, напоминающими лупы, явно оторванная от важного дела девушка, кажется, поняла зачем ее позвали.
- Я могу вам помочь, сеньор? – сказала Мария тоненьким голоском с сильным акцентом.
-Да… Да. Мне нужен крем для бритья… Я не смог найти нужный отдел…
-Пройдите налево, а потом направо до желтого стенда, - промямлила девушка.
-Спасибо, - сказал Линкольн, направившись к стенду.

Мария уже собиралась вернуться к своему важному занятию, но ее взгляд пал на другую девушку. Красавица лет 16-17 стояла в трех метрах от прилавка и провожала взглядом Линка. Мария удивилась, что не заметила девушку раньше – своим странным очарованием она приковывала взгляд прохожих. Три тучных женщины у входа продолжали довольно громко обсуждать девочку, которая явно не слышала их, погрузившись в свои мысли. Мария продолжила бы смотреть на большеглазую девочку с растрепанными светлыми волосами, если бы басистый мужской голос из-за занавески не прокричал:
-Мария! Мария!
Задумавшись, о том, кем была девушка, Мария проскользнула в комнату, из которой доносились крики.

Тем временем, светлая девушка, следившая за Барроузом, огляделась, словно ожидая «хвост». Но, заметив, лишь толстых мулаток, прошла между стеллажей к Барроузу.
Остановившись метрах в трех от объекта своего наблюдения, она нерешительно остановилась, словно подойти к Линкольну было чем-то невероятно трудным и сложным. Девушка, одетая в мятую майку и желтые шорты, боялась показаться на глаза ему, но в то же время хотела, наконец, подойти.

Еще раз осмотрев магазин, девушка тихо подошла к нему и спросила:
-Линкольн? Линкольн Барроуз?
Девушка произнесла это быстро, но робко, без испанского акцента, чем вызвала удивленный взгляд Барроуза. Его лицо в тот момент выражало престранные чувства: с одной стороны американцы в Панаме, знающие его имя не могли сулить ничего хорошего, с другой стороны девочка-подросток хрупкого телосложения и с испуганным взглядом оленя при свете фар не могла бы послужить угрозой.
-Эмм… Да. Я могу вам помочь?
-Да, мне нужно поговорить с вами…
-О чем?
В этот момент девушка вновь осмотрелась и, увидев через стекло витрины трех мужчин, бегущих по улице, крепко схватила Линкольна за запястье и потащила за стенд с зубными щетками, где их нельзя было увидеть со стороны входа.
-Кто ты и что тебе нужно?!
-Мне нужна ваша помощь, - девушка говорила все с тем же страхом, но более решительно, словно осознавая, что это ее единственный шанс.
-Прости, детка, но у меня сейчас другие планы.
-Мне нужен Теодор Багвелл, - страх в голосе не ушел, но твердость и настойчивость поражала.
Линкольн был удивлен. И даже шокирован. Ситуация казалось нелепой. Девушка снова осмотрелась и, заметив коридор, ведущий к "черному" входу, попыталась пройти туда, но Линкольн явно туда не собирался. Только отцепиться от девчонки не получилось.
-Слушай, мне сейчас совершенно не до этого. У меня есть…

-Энди! Эндреа!
В магазин вошли двое высоких мужчин, явно также американцев, одетых в растрепанные черные костюмы.
Услышав свое имя, девушка сильно дернула Линкольна за собой к черному входу, что тот, не то от удивления, не то, непонимания происходящего побежал за загадочной персоной.
Едва открыв заднюю дверь, Энди резко закрыла ее. Услышав приближающихся к коридору мужчин, девушка открыла коричневую дверь слева и проскользнула туда, затащив за собой Барроуза.

В плохо освещенной комнате находилась Мария, все в тех же очках, с тем же серьезным выражением лица. Она еще не забыла светлую девушку, но уже не ожидала увидеть ее снова. Тем временем девочка подошла к Марии и на беглом испанском начала что-то эмоционально говорить.

-Socorro! Podria usted hablar eso? Por favor!
-No comprendo!
-Por favor!
-Si, si.
-Muchas gracias!
Энди сунула в руки Марии несколько мятых двадцатидолларовых бумажек и клочок бумаги. Пробежав глазами какие-то строки, Мария направила к занавешенной двери, но Энди окрикнула ее.
-Stop!
-Donde esta la oficina de cambio mas cercana?
-A la izquierda.
-Gracias. Muchas gracias.

-Да что, черт побери, происходит?! – Линкольн уже начинал бояться вновь вляпаться в какую-нибудь историю.
-Прошу, заткнись и беги!
Девушка опять схватила Линка за руку и выбежала в коридор, и, открыв дверь на улицу, резко свернула налево.
-Слушай, - Линкольн резко остановился и вытащил свою руку, от крепко держащей ее незнакомки, - Да послушай же меня! Мне не нужны новые проблемы, а свои решай сама!
-Хорошо. Хорошо... Прошу тише… Только, выслушай !
-Быстро.
Оглянувшись девушка заметила тех же мужчин в костюме, выбегающих из-за угла. Энди дернула дверь рядом стоящего такси и буквально запихала в него Линкольна. Едва сев в него, она с шумом закрыла за собой дверь и нервно прокричала водителю:

-Lleveme a estas senas, - с этими словами девушка сунула водителю несколько мятых бальбоа и еще одну записку, - Si.

-Вроде не заметили, - сказала Энди, пытаясь рассмотреть улицу через грязное заднее стекло.
-Слушай, детка! Мне совершенно не нужны неприятности, и если ты думаешь, что я буду помогать тебе, то подумай еще раз...
Энди посмотрела на Барроуза серьезным взглядом. Страх в ее больших голубых по прежнему выдавал неуверенность, хотя голос девчонки звучал звонко и твердо.
-Мне нужен Багвелл.