1.
Никогда никому не доверяй.
Вот когда боль в ноге утихнет, можно будет чуть-чуть вздремнуть. А пока имеет смысл понаблюдать за миссис Скофилд.
Вот она, значит, какая. Ну что ж, симпатичная. Только какая-то настороженная. Похожая на маленького вспугнутого зверька, который продолжает начатое дело, а сам тем временем беспокойно водит мордочкой, прислушиваясь и принюхиваясь.
Глаза у нее красивые. А взгляд внимательный и ищущий. Она явно хочет что-то увидеть. Понять. Почувствовать.
Она явно что-то испытывает к Майклу. В наших обстоятельствах это выгодно. Нехорошо, конечно, использовать людей, но если бы ей было плевать на Майкла, я бы щас со своей раненной ногой валялся в канаве. Ну или трясся бы в наручниках на заднем сидении машины с мигалкой. Тоже неплохой вариант. Но здесь гораздо лучше. Чисто, аккуратно, уютно. Думаю, Майкл считает так же.
Мое прикладное мышление пытается вообразить себе Нику, воспитывающую детей Майкла. Или разогревающую ему завтрак… нет, не стоило об этом думать. А то у меня сердце будет ныть еще хуже, чем нога.
У нее цепкий взгляд. Она хочет доискаться до сути. Но это сложно. Майкл – кремень, и чувства свои предпочитает до поры до времени скрывать. Чувство к женщине – это слабость. Если его проявить, оно может представлять опасность и для тебя, и для нее.
Поэтому миссис Скофилд лучше сохранять спокойствие и хладнокровие. Тем более сейчас.

2.
- Ника, такая жизнь не для тебя…
Ох, зря он это сказал. Вот она и взбесилась. Наверняка подумала: «А какая тогда жизнь для меня?!» И началось…
Глупенькая, ты не понимаешь, во что ввязалась. Я знаю, я выгляжу как рецидивист с 30-летним стажем, и веду себя точно так же, но все-таки послушай меня. Погони и перестрелки – это не для женщин. Не нужно стремиться разделить с нами тяготы походной жизни. И уж тем более – не нужно нас защищать. Помощь – да. Но в меру своих сил и когда мы сами об этом просим. Я вот лично больше не хочу, чтоб меня защищали. После одного случая, который на всю жизнь останется в моей душе как незаживающая рана.
И уж совсем ни к чему размахивать перед нашими носами пистолетом и терять контроль над собой. Я, конечно, на всякий случай вынул из него обойму – у старого рецидивиста есть один незыблемый принцип. Никогда никому не доверяй. Вот он и пригодился.
Но один решительный поступок – это лучше, чем десяток мысленных увещеваний. Я делаю шаг вперед и забираю у нее пистолет. Весь мой монолог остается только в моих мыслях. Она бы все равно не стала слушать, а Майкл бы горько улыбнулся. И мы уезжаем, и нам приходится оставить миссис Скофилд одну на пыльной дороге. Это, конечно, некрасиво после всего, что она для нас сделала, но лучше так, чем телефонные звонки с выстрелами в трубке… Пускай лучше с ней все будет хорошо – именно потому, что мы не светимся рядом.
Мы пришлем ей чек из Юты.