So mother, I thank you
For all you've done and still do
You got me, I got you
Together we always pull through.
“Oh mother” by Christina Aguilera.

…

Маленькая девочка тянулась к матери, чтобы поцеловать ее перед тем, как останется вновь наедине с собой.

В своем темном жестоком мире, где нет места близким людям. Они уходили, убегали или просто целовали в лобик, говоря, что скоро вернутся…

Но девочка все равно их любила... Любит.
Несмотря ни на что.

Любит отца-психопата, который гниет в практически заброшенной больнице, но каждое рождество присылает им леденцы в ярких коробочках.
Любит маму, которая вынуждена работать двадцать часов в сутки для того, чтобы содержать своих дочек.

Но они слишком маленькие, чтобы понять – мама не бросает их, она их любит. Любит так сильно, что готова на все ради них.

Даже придать себя в жертву.

И, когда Гретхен ее целовала, она проклинала весь мир за то, что он забирает у нее маму. Ненависть не давала девочке свободно вздохнуть и сказать, как сильно она любит ее.

И все равно, где-то глубоко внутри билось маленькое любящее сердечко, которое уже все за нее решило.

…

- Зачем ты идешь туда? – спросила женщина, наблюдая за погрустневшей дочерью.

- Мне нравится эта работа.

- Но это очень, очень опасно.

- Я знаю, но я уже сделала свой выбор.

- Ты ведь моя дочь, - уже чуть тише проговорила женщина, лежавшая на больничной койке.

- Это здесь не при чем, - сухо ответила Гретхен, подняв печальный взгляд на маму.

- Когда-нибудь ты счастливо выйдешь замуж, и у тебя будет дочка, - женщина сделала паузу, мечтательно улыбнувшись. – Я почему-то уверена, что именно дочка. И вот тогда ты поймешь меня. Поймешь, что такое дети, что значит любить их и заботится. Ты будешь делать все возможное, чтобы ничего с ними не случилось, сделаешь все, Гретхен, я знаю…

Она замолчала, остановив свой взгляд на дочери.
И улыбалась, несмотря на то, что было очень тяжело дышать.

...

Ее плечи дрожали, она сидела, повернувшись к Гретхен спиной. По щекам текли слезы и слышался слабый шепот: нет, нет, нет…

- Что случилось? – обеспокоено спросила девушка, сев рядом с сестрой.

Но та не поднимала головы. Только громко всхлипывала и отрицательно качала головой.

- Я не смогу иметь детей, - тихо-тихо ответила девушка, прижимаясь к Гретхен. Сжимала ее холодную ладонь и не могла остановить слезы, которые уже пропитали блузку сестры.

А Гретхен не отпускала ее, целовала в лоб, но не могла сказать, что все будет хорошо. Даже не могла солгать и притвориться, что все наладится…

…

Она держалась за живот, смотрела на себя в запотевшее зеркало, а в руках держала острый нож.

В который раз ненавидела себя. Самой лютой ненавистью.

Зеркало отражало голое тело с множеством шрамов, порезов, еще оставшихся красных подтеков.
А лицо все сияло синяками. Но ни одной слезинки на ее грязном лице.
Ни одной слабости.

Но нет.
В умывальнике лежал тест на беременность.
Положительный.

Гретхен смотрела в зеркало, проклинала Господа за то, что беременна.

За то, что у нее будет ребенок, а не у ее сестры, которая днем и ночью молит того же Бога о том, чтобы он подарил ей возможность забеременеть.

За то, что у нее, грязной ничтожной сучки будет ребенок от человека, который мучает ее каждый день.

…

Когда она уходила, светило солнце.

Солнечные зайчики скакали по белым стенам, а маленькая девочка дергала Гретхен за подол юбки и радостно смеялась.

- Я буду ждать тебя в следующие выходные!

Девушка присела на корточки и крепко-крепко обняла свою дочку.
Чтобы запомнить, какая она у нее сильная, какая любящая, какая… настоящая.
Ее дочка.

- Я тоже малышка, - улыбнулась Гретхен, погладив ее по головке. – Ты всегда должна знать, что тетя любит тебя.

- Я тоже люблю тебя, - не раздумывая, ответила та.

Женщина посмотрела на свою сестру, которая сквозь слезы пыталась улыбаться, и только кивнула ей, давая ей понять, что все хорошо.

Гретхен поднялась и вышла на улицу, скрылась в своей машине.

И только в голове крутились одни и те же слова, которые хорошо запомнились маленькой Гретхен в детстве:

- Мама любит тебя.

end