Горячая вода, нежно лаская тело, забирает с собой остатки ночных кошмаров и ненужных, лишних мыслей.
Ночь – лишь очередной бой. И она, как солдат, принимает его. С первыми лучами солнца тени исчезают. И небрежно брошенная одежда становится тем, что она есть, перестает быть призраками.

С первыми лучами солнца она получает еще один шанс жить и умереть.

Какую воду любит Гретхен Морган?

Горячую. Она согревает.

Горячая вода может смыть липкий пот от ночных сражений. Но вода, поднимая температуру тела, не согреет что-то, что называют душой. Это не сердце, сердце стучит ровно. Это не мозг – голова ее ясна как никогда. В водосток стекает вода и мыльная пена. Но не прошлое, не шрамы, не боль. Это навсегда ее.

Аромат грейпфрута разливается по ванной комнате. Язык сводит от мысли о кислом и горьком вкусе этого фрукта.

Как пахнет Гретхен Морган?

Протухшим прошлым. Горьким настоящим.

Это запах изуродованной, искалеченной любви обволакивает ее, въедаясь в кожу. Любовь к матери, сестре, к мужчине, к дочери…

Она не боится зеркал.

Широкие скулы, аккуратный нос, белая кожа, идеально сочетающаяся с черными волосами. Голубые глаза. Слишком бездонные, слишком уставшие, чтобы быть зеркалом.

Гретхен Морган красива.

Четкие линии черного карандаша, безупречный тон, с красивыми губами и белыми зубами можно не бояться использовать яркую помаду. Без этого она уязвима.

Черные волосы ложатся аккуратным блестящим водопадом на плечи. Она гордится своими волосами.

У Гретхен нет ничего, кроме себя самой. Поэтому она любит свою красоту.

Одежда может скрыть издержки ее выбора.
Уродливым, неровным шрамам будет спокойнее за мягким атласом и шелком. Так никто не увидит, что кто-то может быть сильнее, чем Гретхен Луиза. Она никогда не подаст вида, что помнит каждый свой шрам. Никто не увидит, что ей тоже бывает больно. Ее жертвы не узнают, что она не делает ничего, чего нельзя было бы сделать с ней.

Она любит красивую одежду и дорогое вино. Потому что она знает, чего достойна.

Она слишком много испытала, чтобы согласиться на меньшее.

Не оружие дает ей право решать. Это давно вышло из-под контроля. «Я хочу» стало всем.
Пистолет кажется чем-то чуждым ее наряду. Но находясь в ее руке, он – идеальное завершение ее самой.

Помнит ли Гретхен тех, кого лишила жизни? Нет.

Это убийство. Это смерть, это гаснущие огни в глазах, это тело, становящееся на пару десятков грамм легче. И не важно, как их звали. Три, пять, десять, двадцать. Какое это имеет значение? Это перестало быть новым и запоминающимся. Это лишь небольшие точки, контрольные пункты на пути к ее целям.

Все ее шаги, нанизанные на нитку времени, стали четками, затягивающимися на ее шее удавкой. Нет, она не отказывается.

Видя свое отражение, она знает, кто это.

Она честна перед собой. Не кто-то другой, а она нажимает на курок. Она не простила себе своего прошлого. Но она научилась жить с ним и с самой собой. Иначе она была бы очень одинокой.

Ярость, превосходство, гордость, непобедимость. Еще мгновение, и одна маска из тысячи возможных покроет красивое лицо.

Но перед этим она увидит, как женщина в зеркале издевательски улыбнется уголком рта. Услышит, как совершенно чужой голос прошепчет: «Ничего. Совсем ничего…».

И это правда.

Когда голубые глаза, наконец, отразят бездну и застынут в беспомощном ужасе, перед тем как она станет на пару десятков грамм легче, она успеет подумать:

…Что такое Гретхен Луиза Морган?
Ничего. Совсем ничего.