* * *

Ему назначено было на вчера, но он пропустил. Конечно, вчера было некогда – ему нужно было везти Сэма в аэропорт. Всю дорогу подвыпивший Мендес пересказывал ему «Короля-льва», и это было невыносимо. Да, он был определённо занят вчера. Но Пол привык быть честным – прийти в больницу в смену доктора Танкреди ему было намного приятнее. Его встретил тот же медбрат, что и в прошлый раз. Этот суровый парень явно запомнил его. Он окинул Келлермана подозрительным взглядом с ног до головы и молча указал на дверь кабинета.

Пол устроился на кушетке, закрыл глаза и улыбнулся. В прошлый раз здесь он испытывал совсем другие состояния. Сейчас ему не хотелось думать ни о Сэме, ни о Хани, ни о конспиративной квартире. Пол решил взять выходной. Сегодня даже простоватый кабинет муниципальной больницы казался ему намного симпатичнее. Он заметил на подоконнике герань в горшке, большие лопасти вентилятора под потолком гоняли прохладный воздух. Яркие лучи жаркого восточного утра пробивались сквозь едва приоткрытые светлые жалюзи и полосатой тенью падали на стену.

Он не прочь провести здесь хоть целый день.

- Разве вы не должны были прийти вчера, мистер Келлерман? - услышал он насмешливый голос и открыл глаза.

Сара улыбалась, но в её взгляде по-прежнему чувствовалась настороженность. Было совсем рано, и Пол с удовольствием любовался свежестью её лица, её сдержанной улыбкой и слегка смущённым взглядом.

- Когда уколы делаете мне вы, это не так больно, - улыбнулся он и с готовностью задрал рубашку. Почти как мальчишка.

- Не похоже, чтобы вы боялись боли, Пол, - заметила она всё тем же насмешливым тоном, аккуратно дозируя лекарство и изредка бросая на него осторожный взгляд.

- Немного неприятно, когда в тебя тычут иголками, - Пол опасливо смотрел на шприц в её руках.

- Сегодня вы выглядите намного лучше. Не катались на борде?.. – продолжала насмехаться она.

- Я не катаюсь на борде, - честно признался Пол.

Сара удивлённо посмотрела на него. Видимо, она ожидала, что он будет изворачиваться подольше.

- Я просто хотел избежать неприятных объяснений и поскорее уйти. Я погнался за человеком на рынке недалеко отсюда - и вот, что получилось.

Она посмотрела на него долгим внимательным взглядом и вновь отвернулась.

- Это ваше дело, - негромко сказала она, не глядя на него. - Мне совсем не обязательно об этом знать.

Пол смотрел на её ровную спину, обтянутую белым халатом, и понимал, что он смущает её. Он не хотел этого, но такую, как Сара, не смутить очень трудно. Она была одной из тех девушек, у которых полно поклонников – может быть, даже тот мрачный медбрат за дверью один из них, - но которые упрямо не желают иметь личную жизнь, отдавая себя на благо общества третьих стран.

- Мне хотелось, чтобы вы это знали, - сказал он серьёзно.

Сара обернулась. Взгляд её похолодел.

- Вы хотите со мной серьёзных отношений или ищите, с кем переспать, мистер Келлерман?.. – спросила она почти равнодушно и с силой втолкнула шприц в его расслабленный живот. От неожиданности Пол зажмурился.

- Я хочу пригласить вас выпить со мной чашку чая сегодня вечером, - ответил он просто и улыбнулся, стараясь не смотреть на шприц.

- Я сегодня дежурю в больнице, - пожала плечами Сара. Она говорила спокойно, но бледные щёки слегка порозовели. Оно отложила использованный шприц в блестящий лоток, и Пол проводил его презрительным взглядом.

Значит, в принципе, она не была против, подумал он про себя.

- Тогда, может быть, днём?

- Днём я занята.

- Я готов присоединиться.

Сара рассмеялась.

- Это вряд ли.

- Признавайтесь, Сара, чем вы заняты?.. Навещаете больных на дому?.. Делаете уколы бездомным?.. Я составлю вам компанию. Со мной будет веселее.

«И безопаснее», - подумал он.

Он видел, что она колеблется. Он видел, что в уме она уже представляет, как это, - провести весь день с подозрительным типом, из тела которого она лично извлекала осколки костей другого человека. Но ещё он видел, что ей хотелось провести с ним время – пару часов или весь день, не важно. У них были общие темы для разговора и английский без акцента. И для начала этого было вполне достаточно.

Он был спокоен, уверен, насмешлив. Он не оставлял ей ни единого шанса. Сара понимала это, стараясь не чувствовать на себе его слишком прямой взгляд.

- Ну, хорошо, - сдалась она. – Но всё будет по моим правилам.

Пол развёл руками – он весь в её распоряжении. Пойдёт, куда она скажет. Сделает, что велит. Он мог себе это позволить.

- Но это может оказаться для вас весьма неприятным времяпрепровождением, мистер Келлерман, - предупредила она.

- Это вряд ли, - невесело усмехнулся он. Он сомневался, что у этой милой барышни найдётся для него занятие более неприятное, чем ему устраивал все эти годы Сэм.

И он оказался прав. Во второй половине дня они отправились в Джабал Ал-Хуссейн – палестинский лагерь беженцев. Полу доводилось бывать в таких местах. И он с готовностью сопроводил туда Сару.

Джабал Ал-Хуссейн простирался за пределами Аммана, как бесконечное море продавленных плоских крыш домов, утыканных спутниковыми тарелками. Пространства между домами не было, они лепились один к другому, с шатких балконов свешивалось бельё. Над лагерем поднимался смог дыма от готовящейся еды и пыли. Тут и там маячили самодельные рынки, автомобилей почти не было – водители повозок ловко сновали между запрудивших и без того непросторные улицы лагеря лавками торговцев. Здесь царил не стихающий ни днём, ни ночью гомон, блеяние овец, дети всех возрастов играли тут же на улице, казалось, не обращая ни малейшего внимания на пыль и жару.

Каждый третий день Сара работала в местной больнице. Хотя назвать больницей это место можно было с большой натяжкой. Здание с расписанными дешёвой выцветшей краской стенами больше походило на огромный двухэтажный сарай. Тесно прижавшись друг к другу на узких лавочках, сидели женщины, чьи смуглые тела были укутаны в несколько слоёв грязной ткани, чумазые дети и беззубые старики. Они галдели что-то по-арабски, и даже Пол, знающий этот язык, едва мог что-то разобрать.

Сара усадила его в углу среди женщин и детей.

- Я освобожусь только вечером. Но вы можете уйти в любой момент, - спокойно сказала Сара, натянула белый халат, обвила тёмные волосы платком и поднялась на второй этаж.

Пол уже как-то был подобном месте. В первый же год его работы в Ираке, Марвана серьёзно ранили. Их едва не раскрыли, но им удалось бежать незамеченными, и Келлерман смог дотащить товарища до ближайшего медпункта. То был постоянно кочующий госпиталь бедуинов, где едва хватало средств и медикаментов. О какой-то квалификации у местных врачей даже не приходилось мечтать. Ему пришлось самому зашивать Марвана, самому обрабатывать раны, дежурить у его постели и защищать от возможного нападения. Быть просто гостем в таком месте уже было облегчение, а уж по сравнению с госпиталем кочевников, больница для беженцев казалась просто швейцарской клиникой.

Ничего не говоря, он улыбнулся вслед милой Саре, достал свой телефон и сосредоточился на игре в Тетрис. Но занять себя надолго ему не удалось. Дети вцепились в полы его брюк и тянули на улицу поиграть. Женщины кокетливо переглядывались между собой и хихикали.

- Кто этот милый еврей? – доносилось до него, и он едва сдерживал улыбку. Женщины всегда останутся женщинами – не важно, какой они национальности, и не важно, что их народ уже который год борется за независимость от Израиля. Он всегда будет «милым». Если, конечно, не получит очередные шрамы. А при работе на Сэма на это лучше не рассчитывать.

Он видел, что Сара время от времени проверяет, не ушёл ли он, бросая любопытные взгляды со своего поста на втором этаже. Он лишь улыбался в ответ и ободряюще кивал. «Я в полном порядке», - читала она по губам и смеялась.

Ожидание казалось ему бесконечным. Он не привык сидеть без дела. Но, похоже, другого выходного у Пола Келлермана быть не могло. Мобильная связь здесь не принимала, его телефон молчал, и это уже значительно облегчало эти полуденные часы.

Сара освободилась ближе к вечеру, и они устроились в кафе неподалёку, попивая горячий травяной чай из крошечных стеклянных чашек. За другими столиками сидели только мужчины. Они бросали плотоядные взгляды на Сару и подозрительно оглядывали с ног до головы Пола.

- Надеюсь, ты перестанешь меня тестировать, - усмехнулся Пол, не обращая внимания на косые взгляды и тихие фразы по соседству.

- Ну, а что мне делать?.. Не бросать же тебя тут, - улыбнулась Сара, даже не заметив, как они перешли на «ты». – Ты же понимаешь, что со мной тебе здесь не так опасно.

Пол улыбался, рассматривая её красивое лицо. Ему нравилось, что Сара пытается защитить его. Нравилось позволять ей чувствовать лидерство. Пусть будет так. Он нравился ей – он это видел. Он заметил это ещё тогда – в день их знакомства в Багдаде, когда он едва мог дышать. Она не знала, кто он, и это было к лучшему. Он давно перестал думать о будущем.

- Так чем ты занимаешься, Пол? – любопытствовала она.

- Я советник при посольстве США здесь, в Аммане, - ответил он уклончиво.

- Который катается здесь на борде? – усмехнулась Сара.

- Именно, - рассмеялся Пол.

- Мне на самом деле всё равно, что ты делаешь, - сказала Сара, внезапно став абсолютно серьёзной. Её большие карие глаза были совсем рядом, и он едва сдержался, чтобы не провести ладонью по мягкой коже её бледного лица. Но это было рискованно. Здесь это могли счесть за непозволительную дерзость, и тогда бы присутствие иностранного доктора уже бы не остановило сидящих за соседними столиками палестинских мужчин. Келлерман им явно не нравился, и они использовали бы любую возможность, чтобы наброситься на него. Ему не нужны были сейчас такие неприятности.

- Человек – это не то, чем он занимается. Человек… он сам по себе, - продолжала Сара, внимательно разглядывая его. – И сам по себе, Пол… ты очень хороший.

Его мало что могло смутить, но её проникновенность тронула его, и Пол почувствовал, что краснеет.

- Спасибо, - хрипло ответил он и опустил взгляд. Искренность Сары обезоружила его. Неужели она видит все те сомнения, которые он так тщательно пытался упаковать внутрь себя и никогда не доставать наружу?..

Он растерянно вертел в руках пустую чашку. Она смотрела на него, улыбаясь почти ласково.

- Мы можем встретиться ещё? – спросил он, уводя разговор от неприятной темы.

- Да, - ответила она, не колеблясь. – Да, мы можем увидеться ещё.

Кончиками пальцев он едва дотронулся до её руки, лежащей рядом с его. Совсем легко – чтобы не заметили палестинцы…

Вечером он проводил её до больницы. Пол готов был остаться с ней и на ночное дежурство, но он чувствовал, что во время их разговора в кафе между ними возникло что-то такое, что он боялся испортить своей обычной напористостью. Что-то почти неуловимое, нежное и очень хрупкое.

Не успев попрощаться с Сарой, у входа в больницу он заметил крепкого бородатого араба, в котором он тут же узнал личного телохранителя Хани, Ахмеда. Воздушное очарование вечера и его общения с Сарой тут же улетучилось. Внутри всё заполнилось нехорошим предчувствием, сердце застучало в другом ритме, взгляд ожесточился. Сара с удивлением смотрела на него.

- Пол?.. – переспросила она, испуганно глядя на него.

С трудом оторвав взгляд от неторопливо, но решительно приближающегося к нему араба, он мягко коснулся её плеча и тихо произнёс:

- Я сейчас уйду, но ты не беспокойся. Мне просто нужно уйти. Жди меня – я скоро навещу тебя, - он улыбнулся, аккуратно подтолкнул к стене здания и загородил собой.

Телохранитель Хани уже был рядом. Он стиснул его запястье и молча кивнул на чёрный блестящий джип, припаркованный у входа. Пол сжал челюсти. Он кивнул в ответ и тут же высвободил руку.

- Идём, - коротко бросил телохранитель.

Но Сара не желала отпускать его. Немногословный незнакомец наводил на неё ужас, она видела таких, и ей не хотелось оставлять Пола с такими людьми.

- Что случилось? – она встала между ними, храбро глядя в глаза Ахмеду. – Этот человек – пациент этой больницы. Он не сделал ничего плохого…

Ахмед напрягся и выжидающе смотрел на Келлермана, даже не глядя на Сару. Пол приобнял Сару и отвёл её в сторону.

- Сара, я знаю этого человека, и я должен уйти с ним, - терпеливо уговаривал он её. - Поверь мне, всё будет хорошо, тебе не нужно за меня опасаться.

Сара неуверенными шагами попятилась к двери, не отрывая от него встревоженный взгляд. Её тёмные глаза казались огромными, а лицо стало почти белым.

- С вашего позволения, - кивнул ей араб, увлекая за собой Пола.

Через минуту они оба исчезли в недрах машины, увозя их в неизвестном направлении. Сара растерянно смотрела им вслед, оглядывалась по сторонам в поисках ответа, но на улице она была совсем одна. Ей оставалось только надеяться, что Пол говорил правду и ему не угрожает опасность. Через какое-то время на пороге появился её помощник Ассан, обеспокоенный её долгим отсутствием. В больнице уже второй час ждал пациент, которому нужна была её помощь. Ей пришлось вернуться к работе, но тревожные мысли о Поле не покидали её.

* * *

Пол не знал, куда его везут, но вряд ли визит телохранителя Хани в больницу в такой обстановке мог предвещать что-то хорошее. Поездка проходила в полном молчании. Его не связали, не закрыли глаза, и это уже было неплохо. Пейзаж за окном внезапно стал приобретать знакомые черты. Он уже был здесь, он помнил эти места.

Его везли к конспиративной квартире.

Чем ближе они подъезжали, тем отчётливее слышал он крики, звон разбитого стекла и вой пожарных сирен. Неприятное ощущение внутри усиливалось. Они ещё не приехали, но он уже знал, что произошло. И открывшаяся его глазам картина пожарища посреди многолюдного даже в вечернее время дешёвого рынка только подтвердила его опасения.

Освещая яркими отблесками многие мили вокруг, среди собравшихся вокруг зевак горела конспиративная квартира, поднимая к бесконечному чёрному небу огромные языки рыжего пламени.

Пол закрыл лицо руками. Они остановились на минуту, чтобы он смог в деталях рассмотреть картину провала его амманской операции. Окаменевшим взглядом Келлерман взирал на пожар. Хани не знал, что это не был провал его амманской операции. Это был провал всей его работы на Ближнем Востоке.

Ахмед коротко кивнул ему, и они двинулись дальше.

Конечным пунктом их проходящего в полнейшем безмолвии путешествии была огромная свалка в пригороде Аммана. В мелькающем свете фар он видел гордо возвышающуюся высокую фигуру главы иорданской разведки. Он брезгливо отбрасывал куски вонючей грязи со своих дорогих туфлей. Неподалёку от Саалима Пол заметил ещё одного телохранителя. Он стоял, не шевелясь, направляя пистолет на человека с чёрным мешком на голове. Тот стоял на коленях, и даже в сумраке Келлерман видел, как трясутся от страха его узкие плечи.

- Ахмед показал тебе пожар? – спокойно поинтересовался Хани.

Пол кивнул.

- У тебя есть какие-то объяснения? – всё так же спокойно продолжал Саалим.

- Нет, - ответил Пол. Он не знал, что ещё сказать ему. Для него потеря конспиративной квартиры значила куда больше, чем для Хани и для всей иорданской разведки вместе взятой. Но этого он не мог ему сказать.

Хани отдал короткий приказ своему помощнику. Тот подтащил к ним вяло сопротивляющегося пленника.

- Эта квартира была нашим преимуществом. Нашим единственным преимуществом, - сказал Саалим с торжественной печалью в голосе. – Теперь там всё пропало. Ничего и никого нет. У нас теперь нет ни единой зацепки, чтобы выйти на Абу Фассана.

Помощник Хани сдёрнул с головы пленника мешок, и Пол увидел бледное от страха лицо Скипа. Он смотрел на него глазами побитой собаки.

И тут Келлерман всё понял. В мгновение события у него в голове выстроились в единую логическую цепочку. Сэм, обещающий не трогать Карами, но так настойчиво желающий заполучить его. Скип, так жаждущий приключений в роли секретного агента… Как мог он поверить, что Сэм откажется от своей идеи заполучить парня на велосипеде?.. Сэм, который никогда ни перед чем не останавливается, потому что работает на ориентированную на результат организацию.

- Он не знал… - Скип с мольбой смотрел на Хани. Голос его дрожал.

Одним коротким движением, даже не глядя в его сторону, Хани щёлкнул длинным пальцем по кадыку Скипа и тот, едва не задохнувшись, повалился на землю.

- Я посмотрю на тебя, если захочу говорить с тобой, - презрительным тоном сказал он Скипу, не отрывая взгляд от Келлермана. Тот отстранённо наблюдал это действо. Ему было уже почти всё равно.

- Ты знал, что этот человек пытался взять Карами? – тихо спросил он. – Ты знал? – повторил он едва слышно.

- Нет, - Пол отрицательно покачал головой.

- Я сказал тебе, никогда не лгать мне… Я больше не верю тебе. – Хани сверлил его испепеляющим взглядом, но Пол уже ничего не чувствовал.

- У тебя есть 12 часов, чтобы покинуть Иорданию, - отчеканил Саалим, угрожающе возвышаясь над ним. – И если ты останешься здесь, я не отвечаю за твою безопасность.

Он резко бросил что-то своему помощнику, и через минуту гул кортежа иорданской разведки стих вдали. Они со Скипом остались одни. Келлерман медленно приблизился к испуганному парню, рассматривая его с каким-то холодным, презрительным любопытством. Вот он – человек, поставивший крест на всей его работе в последние пять лет. На его ранениях, на его труде, на смерти его друга… А он даже не мог его ненавидеть. Сколько раз его самого удавалось Сэму уговорить на немыслимое?.. На опасное, нелогичное?..

Но ненависть настойчиво требовала выхода. И он с размаху ударил Скипа, вложив в этот удар всю злость и всё отчаяние. Скип отлетел на несколько метров в сторону и скатился в кучу мусора. Келлерман равнодушно развернулся и пошёл прочь, уже не слыша за спиной унизительное поскуливание. Ему было всё равно.

… Он стоял перед дверями больницы, не помня, как дошёл сюда. Он видел свет в окнах первого этажа, он знал, что там была Сара. В душе больше не осталось места для сомнений, для вежливости, у него не было сил для объяснений. Он решительно переступил порог здания, безошибочно нашёл её кабинет и вошёл без стука. Сара сидела за письменным столом спиной к двери. Резкий звук его шагов заставил её испуганно обернуться.

- Пол?.. – в её голосе смешались радость и беспокойство. Настольная лампа освещала её стройный силуэт и плавные линии лица, и казалось, она вся светилась в ореоле какого-то тёплого света.

- С тобой всё порядке? – спросила она, поспешно вставая, и вплотную приблизилась к нему.

Он обнял её – внезапно, крепко – и уткнулся лицом в плечо. Он не удивился бы, если бы она оттолкнула его и позвала охрану, но ему достаточно было и этих коротких мгновений, пока он держал её, испуганную, ничего не понимающую, в своих объятиях.

Но Сара не оттолкнула. Она лишь сжала его крепче, положив ладонь на его пылающий жаром затылок.

- Пол… - прошептала она, но он не дал ей договорить:

- Не спрашивай ничего, - глухо попросил он. – Пожалуйста, Сара, не спрашивай меня ни о чём…

Она послушно замолчала, и он почувствовал, как её прохладные пальцы гладят его по коротко стриженным волосам.

Он слегка отстранился, подхватил её и прижал спиной к двери. Её лицо – в миллиметрах от его лица по-прежнему было встревоженным. Он смотрел на неё, не отпуская. Скользил взглядом по высокому гладкому лбу, по пунцовым щекам, по мягкому подбородку. Нашёл губами её губы, немедленно раскрывшиеся навстречу ему, скользнул руками вниз и, игнорируя её слабый протест, резко вошёл в неё, не отрывая своего лица от её, щека к щеке. Он чувствовал, как она слабо всхлипывает у него на плече, обхватив руками его спину. Чувствовал, что она хочет посмотреть на него, но не давал ей возможности это сделать. Он пронзал её резкими, глубокими толчками, крепко держа в своих объятиях.

День за днём мелькало перед ним его время. Багдад, Марван, Бисар, Сэм, Хани, Амман… И это пылающее здание. Так – быстро и стремительно – сгорало его время. Он со злостью сжал челюсти, сделал последнее резкое движение, и всё провалилось во тьму.

---