Добавлено (17.03.09, 15:42)
---------------------------------------------
2-я часть про Мелл и Майкла, как обычно, прошла мимо меня. Эх, таки, видимо, это мой субъективизм. Не тронуло, и опять ангста для меня многовато. Но к чести авторов могу сказать, что сами события в сюжете описаны хорошо - у меня живо перед глазами возникла картинка. Больше всего понравилась сцена в здании «Империал - Архитэкт» - служащие в предвкушении вечеринки особенно
Очень понравилась "оформление" здания - стекло, габариты... Красиво.

Добавлено (17.03.09, 15:57)
---------------------------------------------
Отличная третья часть!..

Добавлено (17.03.09, 16:09)
---------------------------------------------

Бедный Пол, даже во сне отдохнуть нормально не может Чёртова работа...
А, вообще, сдаётся мне, наша сообразительная Таня что-то задумала... Волнуюсь за Пола

Livans, Meise, ждём продолжения

Эмм.... мне не совсем понятно, что вам не понятно в этом слове? На наш взгляд, слово настолько говорящее, что просто вопит само за себя И конечно оно произошло никак не от английского...
Скофшкитеры - это армия Скофилда, его мушкитеры, которыми он обзавелся по воле авторов. Или чтобы уж не выпадать из данной истории, мушкитеры, которые сами его отыскали и стали его... скофшкитерами... Надо ли объяснять, что это значит?
Это значит, что попробуй только подойти к Крошке Скофилду с темными намерениями, его скофшкитеры всегда начеку.... Ну а дальше, если вам интересно, мы будем очень рады если вы присоединитесь к нам и станете читателем нашего ФАРСА.

Совершенно верно )))) Расшифровка удалась

Livans, я таки принималась читать фанфик, но эта вселенная для меня слишком альтернативна. Я ее не потяну. В любом случае, спасибо еще раз.

Большое спасибо, что добрался и оценил, а что еще главнее продолжаешь читать ))) Для нас это действительно важно. Приятно знать, что читатели следят за сюжетом и им интересно.

Очень здорово видеть тебя (с твоим баннером ) у нас в теме)))) . Приходи еще - мы всегда рады!

Ждите!

Добавлено (24.03.09, 02:06)
---------------------------------------------
Итак... День Седьмой от Рождества Фарсова...

Как и предположила Мелл, Лизхен вернулась из городского управления раньше них, и сейчас, снова сидя вокруг журнального столика в гостиной их маленькой квартиры у всех троих возникло ощущение, что они никуда и не уходили. Разве что, большой синяк, уже принявший синеватый оттенок, на запястье руки Мелл, мешал этой иллюзии превратиться в странную уверенность.
- Почему вы так долго? – Лиз, забравшись с ногами в выбранное ею с самого первого раза, кресло, постукивала ногтями по деревянному подлокотнику, уперев выразительный взгляд в руку Мелл. – Что произошло? Я уже собралась идти вас вытаскивать.
Майкл, вздохнув, откинулся на продавленную диванную подушку, сложив руки на груди. Взглянув на Лиз, он сказал:
- Ничего не произошло. Мы ничего не узнали. У меня не получилось обнаружить чертежи. А что насчет управления? – Он знал, каким будет ответ, знал, что обнаружь Лиз хоть что-то, что могло бы помочь им продвинуться и стать ближе к Генералу хоть на один шаг, она не стала бы тянуть время, и они давно бы сконцентрировались на обсуждении дальнейших действий, но все равно задал этот вопрос Лизхен, пытаясь собраться с мыслями, стараясь избавиться от внезапно возникших непохожих ни на что другое, пугающих чувств, навязчиво преследующих его все это время их с Мелл поездки.
- Ничего. Пусто. По всей видимости, у них нет абсолютно никакой информации, касающейся дома принадлежащего Генералу. – Лиз беспомощно развела руками и изобразила многозначительное выражение лица. – Мелл, это еще откуда? – кивком головы она указала на синяк. – Какая скотина посмела это сделать?
Мелл посмотрела на Лизхен и улыбнулась теплой, какой-то особенной, присущей только ей улыбкой.
- Лиз, это ерунда. Ты же знаешь, что это не серьезно. И мне не больно. – Прибавила Мелл, видя, что Лизхен возмущенно нахмурила брови. – Мы же не в парк ходили, ты понимаешь.
- Не в парк. Но и не на войну, как я понимаю. Это было всего лишь посещение строительной компании, или они там занимаются рукоприкладством? – Лиз явно не собиралась позволить разговору течь своим руслом. – Какого черта, я хочу знать, откуда это появилось?
- Охранник. – Мелл тяжело вздохнула, покосилась на Майкла, который похоже что-то обдумывал, и поверхностно прислушивался к их разговору, и снова перевела взгляд на Лиз. – Скажем так, его нервная система не выдержала развернувшегося спектакля. Лиз, ну что такое синяк? Завтра уже ничего не будет.
Лизхен склонила голову набок и подбросила свой маленький, складной ножик, с которым играла на протяжении последних десяти минут, на ладони:
- Ему явно не повезет, если мне придется наведаться к ним в гости. Что вы успели сделать? Неужели не удалось пройти на служебную территорию компании? – Резкость, с которой Лизхен меняла тему разговора определенно соответствовала резкости ее реакции и быстроте принимаемых решений.
- Я был на втором этаже компании, но мне не удалось проверить кабинеты. – Майкл вынырнул из своего раздумья, и склонился над журнальным столиком, переместившись на край диванной подушки. – Я наткнулся на двух сотрудников и лучшее, что мы с Мелл могли сделать – это вовремя оттуда убраться. К тому же, в любом случае, все помещения были закрыты по поводу намечающейся вечеринки. – И видя, что Лиз удивленно вскинула брови, Майкл добавил, – Юбилей компании.

Мелл резкими движениями собрав свои длинные, прямыми прядями спускающиеся к груди волосы в высокий хвост, поднялась с дивана и принялась ходить по комнате. Закрученные темными локонами, кончики ее волос покачивались в такт ходьбе:
- В любом случае мы знаем, что в управлении ничего нет. Это уже кое-что, и мы сможем сосредоточиться на этой строительной фирме. Так или иначе, без чертежей дома Генерала, мы не можем продвигаться. – Оперевшись о небольшой, сделанный под дерево, темно коричневый сервант она посмотрела на Майкла и Лиз.
- Все осложняется тем, что вы там уже засветились, и вас легко опознают, – замечание Лиз было довольно резонным и ни Майкл, ни Мелл не могли от этого отмахнуться. – Значит вся ставка на меня. – Лиз переместилась на другой бок, сменив точку опоры на противоположный подлокотник.
- Нужно составить план, и попытаться вычислить, где именно могут находиться эти чертежи, – Майкл придвинул к себе листок бумаги и ручку, оставленные на столе вместе с папкой Алдо. Постукивая ручкой по столешнице, он продолжил, – В этом учреждении находится очень большое количество людей, а значит рассчитывать на то, что удастся методично обследовать все кабинеты – не приходится. У них должно быть отведенное под хранение выполненных проектов помещение. – Прищурившись, Майкл повертел ручку своими длинными пальцами, пытаясь определить, где именно может находиться нужная им комната.

- Вопрос в том, под каким предлогом проникнуть туда. – Мелл наблюдала за движениями рук Майкла, испытывая странное желание, подойти, прикоснуться к ним. Почувствовать их тепло.
- Ну, это не проблема, – Лизхен спустила ноги с кресла, потянулась и подобно Майклу переместилась на край своего сидения, стараясь не потерять концентрацию.
- Не совсем. – Мелл шагнула к креслу подруги, и присела на широкий подлокотник, рядом с Лиз. – Нужно хорошо продумать, как именно пройти во внутрь, администратор и охранник хорошо выдрессированы. – И Мелл по инерции снова потерла свое запястье, которое к этому времени начало неприятно ныть, заставляя чувствовать пульс в два раза сильнее.
- Ну, – Лиз задумалась, пытаясь подобрать подходящий предлог, способный в достаточной мере объяснить, что ей нужно на втором этаже строительного предприятия. – Надо подумать.

Минуты текли, и купающаяся в ярких лучах солнца, небольшая комната, медленно начала погружаться в синие, размытые, густые сумерки, окрашивающие очертания мебели, ее контуры неясными тенями.
Напряжение разлилось в воздухе и казалось почти осязаемым.
Майкл, выглядел озабоченным, ушедшим глубоко в свои мысли, нахмурившись, он что-то чертил на листе бумаги, время от времени зачеркивая резкими линиями то, что изображал белый листок. Мелл задумчиво накручивала на палец длинный, темный локон, закусив губу и устремив взгляд куда-то в пространство. Ее бледное лицо казалось еще более прозрачным в этом серо-синем умирающем свете. Лизхен все еще постукивала ногтями по полированной поверхности стола, когда внезапно ее взгляд сфокусировался, а лицо приобрело ни с чем несравнимое выражение, говорящее о том, что над ней зажглась невидимая лампочка, освещающая открывшийся ей путь решения их проблем.

- Что ты там говорил по поводу юбилея? – Лиз обратилась к Майклу. – Они устраивают вечеринку? Что именно сказали тебе эти двое?
Майкл поднял голову от изображающего какие-то схемы листа, на какое-то мгновение, перестав вертеть ручку в своих пальцах.
- Они сказали, что у них юбилей в честь тридцатилетия компании. Сегодня, – взглянув на часы, висящие на стене, Майкл внимательно посмотрел на Лиз, – а что насчет этого юбилея?
- Больше они ничего не говорили? – Лиз явно не договаривала до конца, пытаясь добраться до чего-то, видимого лишь ей одной. – Не обмолвились насчет каких-то подробностей по поводу этой вечеринки?
Медленным движением руки, Майкл потер висок и произнес:
- Они упомянули что-то насчет подарка боссу. По всей видимости, заказали ему пару девочек. Больше ничего.
- Вот! Я так и знала. Ни одно подобное мероприятие не обходится без этого. – Лизхен презрительно скривилась. – Ну что ж, не вижу смысла дальше тянуть… Это наш единственный шанс. И вся эта суматоха нам только на руку…
- Лиз ты о чем? – Мелл провела рукой по плечу подруги, разворачивая ее к себе.
Но Лиз смотрела не на нее:
- Майкл, ты будешь нашим сутенером, а мы твоими девочками. Они приготовили сюрприз, что ж, они его получат. – И Лизхен уверенно посмотрела на Майкла и Мелл, ожидая одобрительной реакции.
- Что? – От неожиданности Майкл выронил ручку на бежевого тона, ковер. – Ты что, Лиз. Это какая-то дикость… – Он давно перестал определять вещи как невозможные, за последнее время он видел и сделал столько, что казалось, ничего, абсолютно ничего уже не способно выбить почву из под ног, но вести двух девушек в качестве девиц по сопровождению, не зная чем все это может закончиться, было, несомненно, не то, на что он мог легко согласиться.
- Нет, Майкл, подожди, – Мелл откинула со своего плеча мягкий каштановый локон, и встала с подлокотника кресла Лиз. – Это не такая уж и плохая идея. У нас и так мало времени. Нам нужно, как можно скорее получить эти чертежи. – Пытаясь убедить Майкла, который смотрел на нее прищурив глаза, слегка приподняв уголки рта, Мелл загибала пальцы. – Так, мы сможем все втроем проникнуть к ним в компанию, в конце концов, я и Лиз сможем отвлечь ненужное внимание от тебя, и дать тебе необходимое время на проверку всех возможных мест хранения этих данных.

Несомненно, в том, что она говорила, были смысл и логика, но Майкл не мог подвергнуть их такому риску. Он не имел на это права. Что угодно могло случиться, и он не мог от этого отмахнуться. Непрошенные мысли снова было замерцали на краю его сознания, но усилием воли были отодвинуты куда-то вглубь.

- Это невозможно. Мы не можем так рисковать. В конце концов, тебя могут узнать, – он посмотрел на Мелл, – Вряд ли у них каждый день в фойе кто-то падает в обморок и устраивает сцены.
- Но ты же не думаешь, что мы заявимся в нашем обычном виде, – Лиз усмехнулась и поднялась на ноги. – Да и ты, так, не сильно на сутенера смахиваешь, – и она усмехнулась. – Я думаю тут нечего обсуждать. Мы так и не нашли альтернативу, а значит это единственный приемлемый для нас вариант. К тому же быстрый.
- Я согласна с Лиз. – Мелл прошла к дивану и присела рядом с Майклом. – Это лучшее, что мы имеем на данный момент, с расчетом на то, что мы не можем терять время. Майкл, они сказали, на который час назначена вечеринка?
Майкл вздохнул и слегка кивнул головой, словно соглашаясь с намеченным планом, несмотря на то, что его лицо определенно говорило, что он не одобряет этот ход. Повернувшись в пол оборота к Мелл, и глядя на нее пристальным, странным взглядом, он произнес:
- В девять. Это значит, что у нас еще есть два с половиной часа. Что насчет одежды?
- Я посмотрю, что у нас есть. – Лиз сделала пару шагов по направлению к их с Мелл комнаты, как вдруг, вечернюю тишину, опустившуюся на комнату вместе с синими сумерками, прорезал резкий телефонный звонок.

От неожиданности Мелл дернулась, а Лиз заметно побледнела. Майкл напрягся, словно ожидая, что за этим звонком последует нечто подобное тому, что произошло в день их знакомства в маленькой, грязной гостинице.

С трудом, достав маленький черный корпус мобильного телефона из кармана черных, узких брюк, Мелл взглянула на дисплей сотового, пытаясь определить личность звонящего.
- Девять семь два… - Мелл явно не знала, кому мог принадлежать высвечивающийся номер. – Ближний Восток… Это… код Израиля… – Она перевела не уверенный взгляд на Майкла. – Наверное, это тебя.
Майкл резко поднялся с дивана, сердце сделало бешеный скачок. Он знал, что брат не станет звонить просто так. А значит… что-то случилось. А значит, Гретхен все же сумела до них добраться.
- Это должен быть Линк. Я сказал ему, что он может звонить на этот номер. – И взяв телефон из холодной руки Мелл, Майкл отошел к окну.

- Линк, это ты? – Стараясь говорить спокойным тоном, Майкл чувствовал, как страх волной поднимается в нем. Лишь бы с братом все было хорошо.
- Майкл, у меня проблемы… Они достали нас. Гретхен забрала Таню. – Голос Линка прерывался, и Майкл слышал, что брат находится на пределе нервов, пытаясь не сорваться на крик.
- Что? Как, Линк, как это произошло? – Ярость и ненависть к Гретхен, подобно лавине, обрушились на Майкла. Она снова в игре, и снова встала у них на пути, снова взяла в заложники близкого человека, и снова страх за чужую жизнь камнем лег на его плечи. Брат находился далеко от него, и единственным, что он мог для него сделать, было как можно скорее достать Генерала и положить всему этому конец. Надеясь, что Таня не пострадает. Надеясь, что они во время успеют поставить точку во всем этом кошмаре.
А значит, следующим шагом должна была стать поездка в строительную фирму, поездка, подвергающая опасности двух девушек замерших рядом с ним в этой комнате. Майкл тяжело вздохнул, в замешательстве провел ладонью по голове и прислонился лбом к холодному стеклу.
- Линк, попытайся успокоиться. Они ничего ей не сделают. Им что-то от нас нужно…
При этих словах Мелл и Лиз быстро переглянулись и, опустив голову, Лизхен вышла из комнаты. Кто-то неизвестный, чужой, находящийся в руках этой больной Гретхен с социопатическими наклонностями, вызывал у нее сочувствие, но она ничего не могла с этим сделать. Это была не ее война.

- Как я могу успокоиться, Майкл? – Линк все-таки сорвался на крик. – Я не забыл, что они сделали с Вероникой, я все время был там, ты это помнишь? Я знаю, на что они способны…
- Я тоже был там, Линк. – Майкл сдерживал себя, пытаясь успокоить брата, и в тоже время, понимая всю тщетность этой затеи. – В любом случае, мы не знаем, что им от нас нужно. Что насчет записи, они не требовали ее?
- К черту запись, к черту все…. Я должен достать эту стерву… – Линк рычал, физически чувствуя невозможность говорить нормально.
- Линк! – Майкл повысил голос. – Ты должен сконцентрироваться. Иного выхода нет. Чего они хотели? Они сказали, что они от нас хотят?
- Эта стерва сказала, что дело не в записи, хотя не знаю, возможно, они ведут какую-то игру. Майкл я должен найти ее. Я не могу допустить, чтобы она пострадала. Она здесь не при чем… – даже находясь на расстоянии в тысячи километров, Майкл почти видел этот страх в глазах брата, за близкого, дорогого человека, слышал отчаянье в его голосе.
- Линк, она не пострадает. Все будет хорошо. Мы что-нибудь придумаем. Я делаю все необходимое, чтобы поставить во всем этом точку. Ты должен узнать чего они хотят. Без этого мы не можем придумать план…
- К черту план, единственный план, который у меня есть, это найти Таню. – Никакие доводы не могли охладить Линка.
- Но ты же даже не знаешь где ее искать… Линк, послушай…

Внезапно, батарейка сотового, которая, не переставая, пищала на протяжении последних пяти минут, издала жалобный писк и оборвала разговор, выключив аппарат из режима доступа.
Это стало последней каплей, и, развернувшись, Майкл запустил телефон в диванные подушки. Пройдя к креслу, в котором сидела Лиз, он тяжело опустился в него, и спрятал лицо в ладонях.
- Разрядился… Прости. – Мелл, все еще находившаяся в комнате, сделала пару шагов в сторону Майкла.
Она видела, как он тяжело дышит, и понимала, что творится в его душе. Понимала, как разъедает это бессилие, невозможность взять ситуацию в свои руки. Знала, что он чувствует, не имея даже возможности, просто быть рядом с братом в эти минуты.
Медленно подойдя к нему, Мелл опустилась на корточки рядом с креслом, упираясь коленями в бежевый в разводах, ковер.
- Что…что произошло? – она не могла оставить его в таком состоянии. – Что с твоим братом?
Майкл резко поднялся, заставив Мелл отпрянуть в сторону, и снова прошел к окну. Злость разливающаяся внутри него, лишала воздуха и слов, совершенно не оставляя возможности что-либо объяснить.
- Он в порядке? – Мелл говорила неуверенным голосом, не зная, какой реакции ожидать от Майкла.
- Нет, он не в порядке. Там где Гретхен, не может быть порядка. – Ярость отдавалась в его словах, не принося облегчения, заставляя его накаляться все больше и больше. – Она забрала Таню, девушку Линка. – И развернувшись спиной к Мелл, он ударил рукой по стене. Снова это сумасшествие, которое закончилось всего лишь несколько недель назад. Снова эти страх и вина, затягивающие, словно бездна.

Мелл ощутила, как сжалось ее сердце, и она точно знала, что стало причиной этого. Боль и страх, которые она видела в серо-зеленых глазах, заставляющих ее тонуть в них снова и снова, были хорошо ей знакомы. Нежность, от которой бывает больно, перехватила дыхание, заставляя ее снова сделать пару неуверенных шагов к Майклу.
- Все будет хорошо… - Что можно было сказать в этой ситуации, когда каждая минута была наполнена только одной мыслью – лишь бы не опоздать.
Майкл помолчал, медленно развернулся и посмотрел на Мелл, тем странным взглядом, которым смотрел на нее, когда они обсуждали варианты проникновения на юбилей строительной компании. Ярость, сжигавшая все внутри, словно отступила назад, под льющейся из глаз Мелл нежностью. Он видел ее, и что-то замерло у него внутри. Ему казалось, что ей больно, потому что, больно ему.
Опустив глаза и быстро моргнув, он в который раз за сегодняшний день вернулся к дивану. Все дело просто в его впечатлительности. Ничего другого здесь не было.
- Не знаю. – Голос снова стал ровным, под усилием воли, подавляющей все мысли и чувства. – Спасибо, – добавил Майкл и кивнул Мелл, в знак благодарности за попытку утешить.

… Скрипнув дверью, в комнату вернулась Лизхен и с деловым выражением лица развернула перед Майклом и Мелл, странного вида, узкую леопардовую футболку.
- Это все, что я нашла. И это, – добавила она, положив на журнальный столик темные, с большими стеклами, солнечные очки. – Но я видела, подходящие нам, для роли сутенера, вещи в прачечной. Я быстро. – И не дожидаясь ответной реакции со стороны Мелл или Майкла, Лизхен вышла из квартиры.

Майкл растерянно потер лоб рукой, рассматривая футболку, которую ему предстояло надеть. Мелл наклонила голову, и едва заметно улыбнулась. Она не могла представить Майкла ни в этой роли, ни в этой одежде.

Снова, негромко хлопнувшая дверь, возвестила о возвращении Лизхен.
- Ну вот. – И она разложила рядом с леопардовой майкой, черные, протертые до невозможности, изрезанные джинсы, такую же протертую, изрезанную, кожаную куртку и старую на вид кепку. – Все чистое. Думаю нам пора привести себя в надлежащий вид, Мелл, – Лиз многозначительно подмигнула подруге. А ты пока сможешь переодеться. – И она улыбнулась Майклу. – Это всего лишь на пару часов.
Майкл подошел к креслу, на котором разместился его костюм:
- Меня не беспокоит эта одежда. Меня беспокоит, что может из этого выйти. – И прищурившись, он посмотрел на Лиз.
- Нам нужно достать чертежи, и это главное. – Четко произнесла Мелл и скрылась в маленькой комнате.
Лиз молча кивнула, словно подтверждая ее слова, и исчезла следом за Мелл.

.............................................

Пол стоял у раскрытого окна спальни и наслаждался свежим ветром, доносящимся с моря. Ему открывался завораживающий вид: за кромками пальм и высоких кустарников шумело море, гладь которого переливалась всеми цветами радуги в лучах утреннего солнца. И Полу очень хотелось спуститься к морю, пройтись босиком по прохладному влажному песку. На несколько мгновений он даже позавидовал безмятежно лежащим на песке и вдоль тропинок огромным серым камням, которые мирно согревались на солнце, и уж наверняка не мучились чувством непонятного беспокойства, которое, родившись этой ночью, так и не покинуло Келлермана.
Пол уже почти не мог вспомнить свой сон, который так взволновал его. Обрывки сновидения никак не поддавались ему и ускользали каждый раз, когда он почти уже думал, что может зацепиться за туманные клочки воспоминаний и цветных картин. Лишь отдельные моменты: дубовый паркет, тепло камина, шелест шелка и звон металла, вот все, что его сознание, несмотря на прилагаемые усилия, смогло восстановить. Тряхнув головой, отгоняя от себя эти разноцветные и мутные обрывки сна, Пол сосредоточился на том, что всегда, несмотря ни на какие обстоятельства, в каком бы состоянии он ни был, было в его сознании ярко и четко: Кэролайн.
Это все, что могло его беспокоить по-настоящему, что волновало его, и что было его единственной заботой. Барроуз и его девчонка могли злить его, раздражать и даже заставлять терять душевное равновесие. Но все это казалось сущей ерундой по сравнению с тем, как могла волновать его Кэролайн. Как она заставляла его терять душевное равновесие! Только она могла заставить Пола злиться на нее и ее слова или действия, но при этом, любить ее еще сильнее. Только ее Пол мог обожать, видя, как ее глаза метают злобные молнии.
И Келлерман понимал, что раз это липкое, расплывающееся в сознании беспокойство не отпускает его уже столько времени, значит, причина может быть лишь одна – его Кэролайн, Дама его сердца…

Поймав себя на этой мысли, Пол усмехнулся этой аллегории, казавшейся смутно знакомой. Рука сама потянулась к мобильному телефону. Он должен удостовериться, что причин для волнений нет, и его Дама ждет возвращения своего рыцаря из Крестового похода с победой.
Но почему-то пальцы, набирая номер, который знали наизусть, предательски дрожали.
Гудки в телефонной трубке казались бесконечно длинными, и Келлерман считал их, закусив губу и стараясь унять, бешено колотящееся сердце, которое готово было выпрыгнуть из груди с каждым новым насмешливым сигналом.
Каждый раз, когда Пол доходил в своем счете до третьего десятка, связь обрывалась и длинные гудки, в которых Пол отчетливо слышал «Ждиии-иии-иии», сменялись короткими «Нет-нет-нет».
На третьей попытке дождаться от телефона заветного голоса, Пол бессознательно схватил, брошенную на пол подушку, и со всего размаху запустил ею об стену, вымещая злость на все телефоны, гудки и неответы на многострадальной перьевой мишени.
Когда счет гудков дошел до пятнадцати, Келлерман уже облюбовал на стене место, в которое бросит маленькую серебристую коробочку мобильного телефона. На двадцатом гудке он совершенно точно решил, что еще два гудка и он бросит трубку. И Пол уже было хотел исполнить задуманное, как неожиданно тихий щелчок прекратил отчаянные вопли в трубке и послышался низкий, с легкой хрипотцой, желанный голос милой Кэролайн.
- Я слушаю тебя, Пол. – Голос Кэролайн звучал спокойно и тихо, как будто она взяла трубку сразу же, а не заставила Келлермана выбить все перья из подушки.
- Эээ… - Пол замялся. Вот он слышит ее голос, впервые за долгое время. Он ничуть не изменился. Все такой же чарующий и манящий. – Кэролайн! – Пол почувствовал, что краснеет как малолетний школьник, который осмелился заговорить с самой знаменитой девочкой из старших классов.
На другом конце провода раздалось тихое «Хм» и Пол провел рукой по щеке, стараясь унять разыгравшееся не на шутку сердцебиение, и согнать с лица внезапно проступившую краску, от одолевшего его волнения и смятения. Конечно, он неоднократно разговаривал с Кэролайн, но длительная разлука и вынужденный перерыв в их общении, по все видимости, не мог не повлиять на повышенную чувствительность Пола.
Внезапно, язык Келлермана развязался и он, словно движимый какой-то внутренней силой, зачастил:
- Кэролайн, я так рад слышать тебя! Я долго не мог дозвониться, боялся, что ты сменила номер, гудки шли так долго… Но ты ответила, и я очень этому рад…
Пол прервал поток своих слов, осознав, что за бред он несет. Неужели долгая разлука с Кэролайн превратила его в такого дуралея? Мысленно ругая себя, Пол надеялся, что Кэролайн просто пропустит мимо ушей этот бред.
Но Кэролайн не собиралась упускать возможность отпустить очередную колкость.
- Что за чушь ты мелишь? Израильское солнце явно не идет тебе на пользу. Я жду, что ты расскажешь мне о том, что необходимая нам вещь уже у тебя.
Полу не понравилось, каким тоном его встретили, и он изо всех сил постарался растопить лед в голосе Кэролайн.
- Кэролайн! У тебя нет повода беспокоится о записи. Это мое дело. И я разберусь с ним. Как всегда.
- Значит, у тебя до сих пор ее нет…- Кэролайн понизила голос и Пол, знающий все ее интонации, догадывался, что сейчас ее глаза сверкают недовольным и злым блеском, который не сулил ничего хорошего тому, кто его вызвал. – Какого черта, в таком случае, ты мне звонишь? Чтобы нести какую-то чушь, когда запись, находится в руках бывшего смертника, который в любой момент может придать ей огласку, и тем самым поставить крест на нашем будущем? Пол Келлерман, в чем дело? Неужели я не ясно объяснила все то, во что может это вылиться? – Голос Кэролайн становился все выше, и если, услышав слова об общем будущем, Келлерман испытал ни с чем несравнимое чувство умиротворения и счастья, то последующая речь его дамы накатила на него, подобно морским волнам. Только эти волны не приносили свежести и прохлады, а ошпаривали, как кипяток.
- Неужели я давал повод сомневаться в себе, Кэролайн? Барроуз почти у меня в руках. А так же у меня в руках то, за что он отдаст запись и еще полмира в придачу. И несмотря ни на какие трудности, запись будет у тебя. Я обещаю…
- Что толку мне от твоих обещаний? – Кэролайн оборвала Пола резким возгласом. – Я слышу эти обещания и громкие слова уже не в первый раз. Почему Барроуз еще жив? Позволь узнать, чем ты там вообще занимаешься?
По спине Пола пробежал неприятный холодок от вязкого и странного ощущения дежа-вю.
Внезапно все кусочки сна этой ночи выстроились в сознании Келлермана в вполне осмысленный и четкий ряд. Дубовый паркет, зала с гобеленами, блики огня на стенах и величественная и прекрасная Кэролайн, облаченная в серый шелк…
- Но, Ваше Величество… - Брякнул Пол, совершенно пораженный всплывшей яркой картиной, ощущая себя в эту минуту словно во сне, тогда как реальность, в которой он находился, стала походить на иллюзорное видение.
- Ты что из ума там совсем выжил?.. – Кэролайн почти была уверена, что ее верный Пол звонит ей из какого-то наркопритона или паба. - Теперь понятно! Ты там беспробудно пьешь, вместо того чтобы заняться делом!
Пол, старательно моргая, чтобы избавиться от неизвестно откуда всплывшего образа Кэролайн в сером шелку с парчовым воротником, отделанным голландским кружевом, промямлил что-то не вразумительное. - Я найду его вам, и любой ценой доставлю этот свиток!
Кэролайн Рэйналдс в этот момент ясно осознала, что жаркое солнце вредно для ее верного подчиненного и его мозга.
- Какой свиток, ты в своем уме?
Лицо Пола покрылось розовым оттенком и красными пятнами. Его непослушный язык и его подсознание, которое вытворяло с ним неизвестно что, сыграли с ним очень злую шутку, которая грозилась вылиться в серьезную проблему, а именно – потерю милой Кэролайн.
- Кэролайн, послушай, я здесь не пьянствую, а работаю. И запись будет у меня в течение ближайших нескольких дней! Не гоните прочь, мое истерзанное сердце! – выдал Пол и тут же в ужасе закрыл рот ладонью. Откуда вообще взялось это?
- Я вижу, как ты работаешь, Пол. Ты совершенно не в себе. И ты не в состоянии выполнить элементарное задание! – Кэролайн порядком утомилась от того спектакля, разыгрываемого перед ней Келлерманом, и теперь она была уверена, что Пол окончательно выбыл из игры, по причине абсолютной невменяемости.
- Но… Я обещаю… - Пол произнес это, не отнимая ладони от рта, от чего слова превратились в неразборчивый мычащий звук и до Кэролайн долетело «Мо… Мя мовешамю…».
- Катись к черту, Пол! – Даже в моменты злости и негодования Кэролайн не теряла лицо и бросила эту фразу Келлерману с достоинством, ровно и не крича. Но любой, кто имел честь знать Кэролайн очень хорошо, легко мог догадаться, что нажав на кнопку «отбой», она отложила телефон в сторону и, разочарованно и зло скривив губы, сжала подлокотники кресла так, что костяшки пальцев побелели.
Пол отчаянно пытался сказать что-то, удержать Кэролайн, но она так стремительно бросила трубку, что ему оставалось лишь обреченно выдохнуть в короткие гудки:
- Кэролайн…
Пол слушал насмехающиеся над ним телефонные гудки и в этот момент отчетливо понял, что именно он чувствует. Раньше, когда Кэролайн сердилась на него, он лишь благоговейно смотрел на нее и думал, как же она хороша, когда злится. Раньше он всегда исполнял все ее просьбы по одному лишь щелчку пальцев и с нетерпением ждал ее благосклонности и похвалы, ее улыбки.
Но сейчас, сидя в этой комнате, по которой летали перья от избитой им подушки, в этом Израиле, который мучил его жарой, ивритом и баклажанами, время от времени слыша за стеной тихие стоны Тани, он совершено точно осознал, что не думает о том, как Кэролайн хороша в гневе. Он думает о том, как бы выглядела Кэролайн, если бы он опубликовал эту чертову запись и пустил бы под откос всю оставшуюся жизнь женщины, которая вытерла ноги о его любовь, оплевала ее и выбросила на помойку.
Пол сидел на постели и методично скручивал истерзанную подушку, как будто тренируя на ней навык сворачивания тонкой женской шеи. Он был так увлечен этим занятием, что не заметил наполовину скрытое входной дверью красивое лицо, обрамленное черными блестящими волосами. Хитро усмехнувшись, изящное лицо Гретхен исчезло из дверного проема, а звук удаляющихся шагов утонул в шуме моря, доносящемся из открытого окна.

…. Перестав гипнотизировать точку, которая предположительно находилась где-то между полом и узким подоконником открытого окна, Келлерман отбросил в сторону задушенную подушку, от чего несколько перьев вылетели из лопнувшей наволочки и закружились в воздухе, медленно оседая на бежевые плиты, покрывающие пол.
Келлерман следил за траекторией их полета, но тут его внимание отвлек тихий голос. Кто-то звал его по имени. Он, было, подумал, что ему почудилось, но внимательно прислушавшись, понял, что голос идет из гардеробной. Очевидно, их пленница проснулась и теперь желает утреннего кофе.
Келлерман раздраженно хмыкнул. Подружка того, кто испортил ему жизнь, сейчас рисковала стать тем катализатором, который доведет его до очень злого состояния. И если вчера Пол себе на удивление, ощутил бледное подобие сочувствия по отношению к Тане и тому, что с ней сделала Гретхен, то сейчас он очень сомневался, что сможет сдержать себя и не отомстить Барроузу.

Отперев замок гардеробной, Пол осторожно приоткрыл дверь, на всякий случай предварительно заглянув туда краем глаза. Полоска света озарила кусочек пола и Таню, которая смогла сама приподняться и теперь сидела подальше от двери, на полу, облокотившись спиной о пустующие полки для обуви. Убедившись, что все в порядке, Пол распахнул дверь пошире и смог увидеть всю картину целиком. Таня была бледна, волосы, темным спутанным потоком прикрывали рану на скуле, оставленную перстнем Гретхен, красные, припухшие то ли от слез, то ли от отсутствия сна, глаза смотрели прямо на Пола. Ее лицо не выражало никаких эмоций. Казалось, что ее здесь не было, как будто осталось только тело, а сознание было далеко отсюда.

- Я хочу пить… - Таня сказала это одними губами, не сводя глаз с Келлермана.
Пол, еле заметно кивнув, вернулся в комнату и, взяв с ночного столика бутылку воды, зашел в гардеробную. Щелкнув выключателем на стене, он включил свет, от чего Таня немного зажмурилась, спасая отвыкшие от такого яркого света глаза.
Пол взглянул на нее еще раз. В глазах – презрение, злость и страх. Почувствовав, как заныл подбитый глаз, Келлерман поборол в себе желание ударить Таню бутылкой с водой и молча присел рядом с ней на корточки.
Таня тоже молчала, лишь провожая внимательным взглядом каждое его движение, будто ожидая удара или еще какой-нибудь угрозы для себя. Но Пол, проявляя чудеса галантности и заботы о заложниках, только открутил крышку бутылки и поднес ее ко рту Тани.
Сделав несколько больших глотков, она оторвалась от бутылки и, глубоко вздохнув, вновь припала к ней, на этот раз, делая маленькие, размеренные глотки.
Утолив жажду, Таня заметно оживилась.
- Я слышала… у тебя проблемы…запись…
- Не твое дело! – огрызнулся Келлерман и приложил к закручиванию крышки бутылки больше сил, чем для этого требовалось на самом деле.
- Если ей не нужен ты и запись, то зачем я вам? – Таня холодно смотрела в подбитый глаз Келлермана, стараясь увидеть там то, что видела вчера, когда эта тварь Гретхен тушила об ее руку сигареты.
Но в глазах Пола она не видела сочувствия и смущения. Там была жестокость и злость. Взгляд брошенного мужчины.
- Не учи меня работать! – Не смотря на то, что Пол прилагал немало усилий, чтобы сдержаться, эта подружка Барроуза успешно приближалась к моменту, грозившему полной потерей контроля со стороны Пола.
- Судя по тому, что я слышала – хреново ты работаешь. – Таня просто не смогла сдержаться и не уязвить своего надзирателя.
Легкая улыбка скривила ее губы от сознания того, что она смогла задеть этого болвана, но почти сразу же исчезла, стертая резкой и звонкой пощечиной. В этот же момент, рука Келлермана схватила ее за волосы и с силой дернула назад голову Тани.
- Ну давай же, скажи что-нибудь еще. Что же ты затихла? Скажи! Тогда я уже не буду таким джентльменом! И ты отправишься кормить рыб на дно Средиземного моря. Ну, как тебе такая перспектива? Лично мне – очень нравится! Ну, скажешь еще что-нибудь?
Таня отрицательно покачала головой.
Резко отпустив ее голову, так, что волосы, опустились на лицо, полностью закрыв его, Келлерман поднялся и, выключив свет, запер гардеробную с обратной стороны.
- Подонок… - Выдохнула Таня, и, стараясь откинуть волосы с лица, помотала головой в разные стороны. Прижавшись затылком к деревянной полке, она закрыла глаза. Чтобы заглушить боль, обиду, злость и страх, она стала извлекать из памяти все самые яркие, важные и ценные воспоминания их с Линком жизни. Они, подобно ярким огонькам, указывающим дорогу в кромешной тьме, освещали этот, ее чертов будуар и хотя бы на время успокаивали душу. Это то, что ни Келлерман, ни Гретхен не отнимут у нее никогда. Это всегда будет с ней, до самой смерти, насколько бы близкой она не была.

Гретхен осторожно закрыла входную дверь дома и направилась к своей машине. Усевшись на место водителя, она бросила привычный взгляд в зеркало заднего вида, как будто желая удостовериться, что ее макияж, как и всегда безупречен. Довольно улыбнувшись своему отражению, Гретхен положила руки на руль, слегка откинулась в кресле и, вздохнув, задумчиво посмотрела на папку, лежащую на соседнем сидении. Похоже, ее планы вновь нуждаются в корректировке. Причем, немедленной.

На этот раз, новый тон задала Кэролайн Рэйналдс, даже не подозревая, какую услугу она оказала Гретхен Морган, дав отставку своему верному оруженосцу.
«Или же рогоносцу…» - Усмехнулась Гретхен. В папке, что лежала рядом с ней, во всех подробностях описывалось, какие страстные чувства испытывал Пол Келлерман к бывшему президенту США. Солдат, послужной список которого ничем не уступал списку заслуг самой Гретхен, мог, не колеблясь пристрелить любого: женщину, старика или даже ребенка, ради своих интересов. Но этот же бравый солдат скакал на задних лапках перед Кэролайн Рэйналдс, преданно виляя хвостиков и послушно ожидая, когда же его, наконец, потреплют за ушко. Как преданный дворовый пес он бегал по указке своей хозяйки, делая все, что она пожелает, защищая ее от всех. И судя по тому, как этот пес скулил в телефонную трубку, Кэролайн Рэйналдс списала его всерьез и навсегда.

Гретхен иронично приподняла бровь и презрительно фыркнула. На ее лице больше не было улыбки. Слишком уж это все напоминало ей кое-что другое. А точнее – события прошлого вечера, когда ее саму послали не куда-нибудь, а к черту. И как бы не была она довольна тем, что ее вынужденного напарника, наконец-то, привели, как следует в чувство, это лишний раз напоминало ей, на какой обочине она сама оказалась.

В Гретхен до сих пор бушевала ярость и обида на человека, которому она была предана, и который сделал ее такой, какая она есть, а потом выбросил как надоевшую, ненужную, и утратившую всякий смысл вещь. Всю прошедшую ночь она не сомкнула глаз, терзаемая обрывками своей прошлой жизни, которые кусали подобно диким хищникам. Опасные задания, пытки… И все, что она получила в награду – недолгое пребывание в ранге близкой и желанной женщины и резкая отставка.
«Ну что ж, Генерал сам решил, что для него чертов живот этой чертовой Лизхен важнее. И он заплатит за это. А Пол Келлерман очень кстати оказался под рукой…» - Гретхен сложила пальцы пирамидкой, глаза ее заблестели от чувства намеченной цели, придуманного плана действий. Чувства, заставлявшего подниматься уровень адреналина в крови. И ей нравилось это чувство. Плотно сжатые, ярко накрашенные губы Гретхен вновь растянулись в улыбку от мыслей о мести. И не просто мести. Это будет ее вендетта.

… Носик чайника пустил в воздух струю горячего пара и отчаянно засвистел, чем вывел Пола из гипнотического состояния, в котором тот прибывал после разговора с Кэролайн и срыва злости на Тане. Келлерман безнадежно поднялся со стула, и, взяв чашку, подошел к чайнику, желая выпить горячего чая, и успокоить разыгравшиеся нервы и расшалившееся воображение. Не подумав, он схватил раскаленный пластик незащищенной рукой, но сразу же, крепко выругавшись, опустил его обратно. Этого короткого прикосновения хватило, чтобы оставить на его ладони овальный ожог, который тут же вспыхнул сильной болью.
- Вот тварь! – Пол и сам не знал, относился ли этот возглас к чайнику, или же к Кэролайн, которая хоть и послала его в этот раз предельно далеко, все равно продолжала уверенно восседать на троне в его мыслях. Метнув на чайник уничтожающий взгляд, Пол подошел к холодильнику и достал оттуда пакет с соком. Подольше подержав в руке прохладную упаковку, он налил сок в стакан и начал самозабвенно намазывать на нарезанный ранее хлеб вишневый мармелад. Его жизнь за последний час казалась ему настолько отвратительной, что единственной отрадой в ней казалась только вкусная еда.
Аккуратно размазав мармелад по всей поверхности куска хлеба, размером с его собственную ладонь, Пол полюбовался с секунду на красивый бутерброд, а затем с радостью поднес его ко рту. Слишком большое рвение в поедании завтрака не могло не сказаться на его внешнем виде, и когда в кухню зашла Гретхен, агент Келлерман сосредоточенно старался слизнуть языком довольно большой кусочек мармелада, уютно примостившийся почти у самого его носа.
- Вытягиваешь свой язык, чтобы поучаствовать в конкурсе талантов? – Гретхен, хмуро наблюдавшая за ним прошла к чайнику и, накрыв его ручку полотенцем, залила кипяток в стоящий рядом заварник, который Пол проигнорировал, обидевшись на ожог, который устроило ему это подлое изделие.
- И тебе доброго утра… - Буркнул Пол и отложил свой тост с мармеладом в сторону. Аппетит его был наглейшим образом испорчен, как и все утро и вся его дальнейшая жизнь.
- И всегда ты по добрым утрам режешь хлеб так, будто он рука очень обидевшего тебя человека? – Гретхен кивком указала на разделочную доску, которая была полна неаккуратных хлебных кусочков.
Пол, понимающий, что вытеснение злости на ни в чем не повинном хлебе было весьма глупым занятием, смущенно отвел взгляд и решил драться с Гретхен ее же оружием – язвительностью.
- А я все не отделаюсь от мысли, что ты по утрам пьешь кровь младенцев, а по ночам летаешь на шабаш. Уже успела кого-нибудь покалечить или добралась сюда без приключений?
- Я вполне могу покалечить кого-нибудь и здесь. – Гретхен даже не смотрела на Пола, а спокойно наливала в большую зеленую чашку ароматный чай, который разливал по кухне запах бергамота.
- Прижжешь подружке Барроуза еще что-нибудь? – Полу даже нравилась эта словесная перепалка, раздражение, которое вызывала его напарница, хоть и немного, но все же заглушало его душевную боль и желание, подобно казненному хлебу, измельчить все вокруг на такие же неровные, пострадавшие куски.
- Кстати, как там наша принцесса? – Гретхен положила в чашку с чаем ложку сахара и уселась за стол.
- Проснулась и уже получила свою дневную порцию витамина Келлерман.
Пол сказал это таким забавным тоном, что его напарница не смогла не усмехнуться.
- Вот и отлично. А теперь садись, есть разговор. – Гретхен указала Полу взглядом на стул напротив нее.
- У меня тоже есть к тебе разговор. – Пол сел на стул и внимательно посмотрел в ясные, искрящиеся в солнечном свете глаза Гретхен. – Я хочу запись сегодня же. И сегодня же хочу казнить Барроуза и его девчонку.
Уголок губ Гретхен пополз вверх, образуя очаровательную складочку на щеке. Все идет именно так, как она и предполагала.
- Попридержи коней, Пол. Если тебе дали отставку, это не значит, что надо все бросать и сразу же мстить.
Гретхен говорила это спокойным будничным тоном, как будто сообщала Полу давно известную всем истину.
- Что? – Опешил Келлерман. – Откуда ты…
- Удивлен? – Гретхен сделала глоток чая и мягко прикрыла глаза, как кошка, которая полакомилась свежим мясом и теперь нежится в лучах солнца.
- Более чем… - Тихо промямлил Пол и стал играться с солонкой в виде баклажана, стоящей на столе. То, что только что выдала Гретхен, очень настораживало.
- Кто обладает информацией, тот владеет ситуацией, Пол. Неужели ты до сих пор не знал, что работаешь с настоящим профессионалом? – Гретхен говорила, чуть задрав подбородок, всем своим видом показывая, что она здесь главная.
- И что же ты хочешь мне предложить?
- Скажи, ты хочешь отомстить Кэролайн Рэйналдс?
- Да. – Не думая ни секунды, ответил Келлерман и щелчком пальцев опрокинул солонку на стол, отчего из миниатюрных отверстий посыпалась соль.
- В таком случае я могу предложить тебе отличный план. И поверь, это разрушит ее жизнь намного больше, чем запись с ее интимными секретами.
Пол внимательно посмотрел на Гретхен. Что-то изменилось в ней за то время, что она была в Тель-Авиве. В ее голосе и жестах было больше самоуверенности, больше резкости. Но Пол знал, что зачастую эти признаки говорили вовсе не о превосходстве, а о неуверенности и смятении. Гретхен определенно пыталась что-то тщательно скрыть.
- Хм… И с чего это вдруг тебе понадобилось мстить Кэролайн? Ты ведь с ней никак не связана.
- Кэролайн не имеет для меня значения. Моя цель другая – подорвать то, что держит и Кэролайн и всю ту систему, которая сделала ее президентом и которая ее же свергла. Я говорю о Компании, Пол. А если еще точнее – то о деньгах, которые стоят за ее секретами.
Какое-то мгновение Келлерман не моргая смотрел на Гретхен, а затем расхохотался, чего его собеседница ожидала меньше всего.
- Ты хочешь подорвать Компанию? – Пробормотал Пол сквозь смех. – Да откуда ты вообще такая взялась с такими идеями?
Гретхен неторопливо пила чай, спокойно ожидая, когда же пройдет смеховой припадок Келлермана. Когда он, наконец, перестал смеяться, она продолжила.
- Не мне тебе говорить, какие там крутятся деньги. А сейчас у нас есть шанс эти деньги получить. Кэролайн не только получает опубликованную запись, но и лишается всей поддержки, которую ей оказывала Компания. То есть все, что ее ждет, это президентский скандал и дно после него. Ну, а мы с тобой делим деньги и сматываемся. И, кстати сказать, всего этого нам поможет добиться Барроуз и его смышленый братец.

Пол слушал Гретхен и понимал, что она говорит серьезно. Она действительно предлагала ему план, который заключал в себе не только основательную месть Кэролайн, но и большие, огромные деньги, которые легко могут компенсировать любые душевные травмы. Келлерман еще думал об услышанном только что, когда его язык совершенно самостоятельно взял инициативу на себя:
- Ну и в чем же сам план? И причем здесь Скофилд?

Гретхен победно улыбнулась. Хоть Келлерман еще и задавал вопросы, было очевидно, что он попал на крючок.
- По моим данным, Скофилд сейчас в Лос-Анджелесе, копает под Компанию вместе с некими людьми его отца. – Гретхен заметно поморщилась при воспоминании о Лизхен. – И эти люди уже наверняка ему рассказали, что самый действенный способ разрушить Компанию – это украсть то, что составляет ее фундамент, а именно последние исследовательские данные, работы и планы. Скофилд достанет это, я не сомневаюсь. Он уже показал, на что способен. А когда вся эта информация будет у него, он наверняка захочет нам отдать ее. В обмен на своего брата и его девку. К его несчастью, семья – самое слабое его место. Не будет разработок и данных – не будет Компании. Не будет Компании – не будет Кэролайн Рэйналдс. Но будут бешенные деньги от продажи этих данных, которые кого угодно избавят от сердечных мук. – Гретхен закончила свою речь и на последних словах подмигнула Полу. – Да и терять тебе абсолютно нечего, Пол. Ты аутсайдер.
Пол пропустил жест Гретхен и ее последние слова мимо внимания, лишь передернул плечами от неприятных ощущений, и задумчиво произнес:
- Ставки слишком высоки. Ты же не думаешь, что так просто уничтожить систему, которая сметает людей с лица земли за считанные секунды. И Кэролайн… - Пол не закончил фразу, посчитав, что не стоит выдавать Гретхен лучик последней надежды, который еще теплился в его душе. Он и сам хотел избавиться от этой надежды как можно быстрее.
- Не будь лопухом, Пол! Неужели ты не хочешь показать этой железной леди, какого мужчину она потеряла? Она ведь пребывает в полной уверенности, что ты ни на что неспособная рохля. Докажи ей, что это не так.
От последних слов Гретхен, Пол вновь вспыхнул яростью, которую так старательно хотел потушить, чтобы только не превратиться в еще один известный науке случай самопроизвольного возгорания.

Но то, что говорила, сидящая напротив него красивая брюнетка было более чем, наполнено смыслом. Если все так, как она говорит, то это самый лучший способ отомстить Кэролайн. Да и Барроузу тоже. Ведь заложники, которых следует обменять на что-то, так легко гибнут в момент передачи.
Но все это было слишком уж подозрительно. Она приехала сюда по заданию Компании. В итоге, Барроуз до сих пор жив, хотя она могла уже давно его пристрелить и даже не беспокоиться о записи, да и его, Пола, она могло легко убить. Но все до сих пор живы и теперь Гретхен предлагает этот план…

- Гретхен, позволь полюбопытствовать: с чего вдруг такое желание пойти против начальства? Разве ты не должна исполнять свое задание?..
Если бы кожа Гретхен была не такой белой, Келлерман наверняка бы заметил, как она побледнела. Так же он не знал о том, что ее ухмылка была вызвана разыгравшимся нервом лица, который был доведен всей этой ситуацией с Генералом.
- Скажем так, я захотела стать вольным стрелком. Да и такие деньги не бывают лишними. – Гретхен невозмутимо смотрела Полу в глаза и только в очередной раз удивлялась, как легко и убедительно может лгать.

- Ну что ж… Я согласен рискнуть. – Пол, отчетливо ощущая на своих ушах длинную и скользкую лапшу, улыбнулся Гретхен невинной улыбкой.
- Вот и отлично! – Гретхен щелкнула пальцами и весело улыбнулась. – Ты не пожалеешь, Пол…
«Я положу конец всем твоим страданиям. Не сомневайся…» - подумала про себя Гретхен и допила свой чай.
«А вот ты весьма пожалеешь…» - Подумал Пол и откусил кусочек от тоста с мармеладом, который вновь снискал расположение своего создателя.
-И что же у нас дальше по плану? – Поинтересовался Пол, не потрудившись даже прожевать, как следует, прежде чем заговорить.
- Дальше у нас по плану Барроуз. Нужно достать его живым.
- На этот раз он от меня не уйдет... – Мечтательно произнес Пол, на смену ярости пришла уверенность в том, что Кэролайн получит по заслугам и он достаточно оживился.
- Нет! – Излишне резко прервала его Гретхен. – Нет, - добавила она уже мягче, - я сама займусь им. А ты паси нашу козочку. И не спускай с нее глаз.
- Хорошо, - ответил Пол, как будто не замечая ее подозрительной интонации, - тогда почему бы тебе прямо сегодня не приняться за него?
- Да с удовольствием. – Гретхен поднялась со стула и собралась покинуть кухню.
У выхода Пол ее окликнул.
- Неужели за эту ночь тебе тоже стало нечего терять?
Гретхен обернулась и странно посмотрела на Келлермана. Он был почти уверен, что видел в ее глазах не только холод и жесткость, присущих им всегда, но и нечто большее. Нечто, что казалось, не могло, просто не могло промелькнуть в этих глазах. Совершенно новая грань ее взгляда.
Моргнув, словно пряча свой взгляд от внимательных глаз Келлермана, Гретхен тут же одарила его презрительной ухмылкой и одними губами, беззвучно произнесла: «Да пошел ты…».
Пол ничего не ответил, а только ехидно усмехнулся. Простое задание получить компрометирующую Кэролайн запись в мгновение ока превратилось в замысловатую игру не на жизнь, а на смерть. Келлерману была не по душе такая расстановка сил, при которой он не владел ситуацией так, как, например, Гретхен. Но такой была реальность на сегодняшний момент. Терять ему было нечего, и оставалось лишь рассчитывать на то, что он сможет развернуть обстоятельства в свою пользу.

...........................................................